Девушка, которая строит замки

Следом последовали речи, поздравления. Потом Мефистофель с женщиной из администрации города перерезали ленточку и торжественно открыли площадку. Запустили на нее детишек и выдали каждому по шарику. Аплодисменты, фотографии.

— Забавно, мы с тобой делали, а сливки другим собирать, — вполголоса сказал Митя. Мы с ним держались чуть поодаль от всей этой кутерьмы.

— Они же прекрасно понимают, что они просто витрина, а мы прекрасно знаем, что это мы создатели. Все рукотворное, что выше земли, все построено нами — строителями!

— А красиво ты это сказала!

— Ой, Митя, это не я, это я от папы слышала.

— Он тоже строитель?

— Ага!

— А давай к нам с ребятами, мы будем отмечать: и день строителя, и завершение объекта!

К нам подошла женщина из администрации вместе с Мефистофелем и пригласила на банкет, как раз в ресторане нашего бизнес-центра.

— О, спасибо большое! Но я уже приняла приглашение наших подрядчиков, а вам достанется Владислав Владимирович.

Женщина еще раз поблагодарила за проделанную работу и попрощалась, Мефистофель же со своими руками в карманах брюк задумчиво посмотрел, чуть наклонив голову. Губы тонкой линией, брови сдвинуты. Сложно было понять, что у него на уме. Недовольство? Удивление?

Чуть помедлив, не говоря ни слова, он развернулся и ушел.

Мы расположились в строительном фургончике, пицца, сок и пиво. Рабочий день можно считать, что почти закончился.

Ребята предложили тост за Митю, в воздух поднялись бокалы с соком и бутылки с пивом. Среди ребят был парень, которого все звали Вован, который на любую ситуацию словно фокусник из шляпы, мог достать анекдот или веселую историю:

«— Сколько вас тут работает?

— С мастером — десять.

— А без мастера?

— Никого.» За тебя, Митя!

— Так, ребята, — сказал Митя, — пока на объекте с пивом не усердствуем.

— Так, почти шесть, да и завтра суббота! — сказал Вован. — Главное, чтобы не было как в том анекдоте.

И не дождавшись запроса сам его и рассказал:

— Однажды в травматологию приходит мужик с поврежденной челюстью, врач спрашивает, где он так. А тот и отвечает, что он экскаваторщик, в пятницу день к концу подходит и видит он открытый канализационный колодец и люка рядом нет, и чтоб люди не упали, прикрыл колодец ковшом. Вот сделал доброе дело, а в понедельник поднимает ковш, а из колодца три разъярённых сантехника выпрыгнули.

— А это потому, что некоторые вовремя работу не заканчивают, — хмыкнул белокурый парень. — Давай еще!

— Ну, если еще, то знакомый рассказал буквально на днях. На торце здания мажет он швы, этаж десятый примерно. Долго делает, выкурил все сигареты, курить хочет смертельно, работы еще на полчаса где-то. И тут чувствует сигаретным дымком потянуло. Дотягивается он до угла здания, где-то полметра было, видит балкон, там мужик, опершись на ограду, курит. Ну, знакомый его и спрашивает, не угостит ли он его сигареткой. Мужик медленно поворачивает голову, и сигарета у него из рук выпадает: на высоте десятого этажа со стороны торца, где нет никаких окон, вылезает голова и просит сигаретку.

Хоть мне и было с ними весело, пришлось расставаться и бежать по своим делам. Я со всеми распрощалась, поблагодарила, пожелала успехов.

Митя пошел меня провожать, мы стояли, говорили какие-то мало значащие фразы и вдруг Митя сказал:

— … мы уезжаем в выходные. На другой объект. На юге, часов пять где-то ехать…

— Как?! Так далеко?

Он вздохнул.

— Митя… Ну, хорошо, что новый объект, но так далеко…

— Ты знаешь, — улыбнулся он грустной улыбкой, — после твоих слов все кажется не таким уж и печальным, хотя… Контакты ведь есть, не потеряемся?

Неожиданно Митя притянул к себе и обнял, я обняла его в ответ.

Я шла в растрепанных чувствах, в ушах радостно клокотало: «Всё только начинается, начинается…». Как же, начинается! — мрачно усмехнулась я. Дома на автопилоте я переоделась и поехала в приют.

На крыльце я обнаружила сидящих Аню с Толиком, худым шустрым подростком, которые наблюдали, как жадно ела небольшая собачка с грязной рыжеватой шкуркой, и что-то обсуждали:

— Сань, привет!

— Привет-привет!

— Здравствуйте, — сказал Толик.

— …Так хозяева у нее были? — продолжила разговор Аня.

— Сколько помню, только на улице ее и видел.

— А кто ее Белкой назвал?

— Как-то все ее так звали…

— Наверное, по рыжей шкурке, на белку похожа.

— Ладно, займусь ею завтра с утра, пока на карантин, но только комната в доме занята, там у нас сегодня очень грозный гость, плохо реагирует на других собак, поэтому не надо ему в вольер.

— Что за гость?

— Стафф! Огромный и страшный. Прикинь, завести и выбросить такую собаку? Надо психов наших вызывать.

Психами мы звали зоопсихологов, тоже волонтеров, именно к таким собакам для вердикта, можно ли как-то выровнять поведение собаки или нет.

Аня при этом была какая-то грустная. В это время Белка всё съела и, переминалась с ноги на ногу, радостно виляла грязным хвостом с длинными слипшимися кусками шерсти.

— Пойдем погуляем, — сказал ей Толик и поманил за калитку.

— Хороший парнишка, — вздохнула Аня.

— Ага. Случилось что? — спросила я, присаживаясь на крылечко.

Аня еще раз вздохнула: