Девушка, которая строит замки

В темной-темной комнате так манит к себе окно. Движущая вода и горящий огонь, на которые якобы можно смотреть вечно, были популярны в эпоху становления крылатых фраз именно потому, что тогда не существовало крупных городов, состоящих из жизни сотни тысяч и миллионов людей, каждый из которых живет своей жизнью. И все эти машины, куда-то едущие, люди спешащие, жильцы в домах напротив — склонившаяся спина над плитой, одинокий силуэт, облокотившийся на ограждение балкона, экран телевизора — за всем за этим тоже можно наблюдать вечно. Каждый из людей живет своей жизнью, а город живет жизнью миллионов людей и никогда даже на мгновение не засыпает полностью.

— Саш? Эй, ты в порядке? Нам надо поговорить…

Он тоже в белом махровом халате. Мокрые взлохмаченные волосы. Так удобно зацепиться за лацканы халата, если хочешь чуточку подтянуться вверх…

Какие у него теплые губы и забавные капельки воды. Они быстро исчезают. Губы становятся теплее, тепло — это жизнь. У меня до сих в руках лацканы его халата, к черту бесчувственную ткань, в ней нет жизни, она только разделяет тепло с теплом. Владислав пытался сдержать мой натиск, удерживая за руки:

— Стой! Нам надо пожениться.

— Что?

— Дай мне сказать, что я хотел сказать весь вечер и не перебивай. Хорошо?

Он аккуратно взял меня за руки и посадил на кровать, сам сел тут же на пол передо мной.

— Сначала я увидел сумасбродную девицу, прятавшую внешность ангела за огромными стеклами очков. Но как оказалось, внутри жил вовсе не ангел, он скрывал бунтарский нрав, иронию, острый ум… А зачем такая одежда с очками?

— Да, ерунда… На предыдущей работе бывший начальник выкупил фирму у прежнего владельца и отчего-то решил, что всех сотрудников он тоже купил… сделал недвусмысленное предложение. Я уволилась и решила немного поменять… стиль одежды.

— Хм, просто ушла?

— Не просто, я записала его предложения с угрозами и в последний день разослала всем по электронной почте.

— Ну да, чтобы ты просто так ушла, — он улыбнулся. — Обычно в твоем возрасте юношеский максимализм и вера в прекрасное уже иссякают, но ты еще держишься.

— Это юношеский максимализм и веру в прекрасное вы проверяли у меня однажды ночью?

— Саша… я действовал так, как привык. Я всегда брал то, что хочу. Теперь, у меня так не получается… Из-за тебя… Я раньше думал, что испытал уже это чувство, но сейчас понимаю, что именно сейчас оно впервые. Я не умею говорить подобных вещей и не знаю, как говорить. Я скажу предельно просто: я не хочу тебя отпускать, и я не хочу, чтобы ты была где-то без меня. Я пытался разобраться, что так в тебе меня заинтересовало и не смог найти ответ, тогда я осмотрелся вокруг, кто все эти люди рядом с тобой. Какой-то работяга белорус начинает светиться, когда ты появляется…

— Он может и работяга, но у него при этом высшее строительное образование, — решила я вступиться за Митю.

— … Эльвира… кстати, как это вам удалось подружиться?

— Вас это, Владислав Владимирович, не касается!

— Давай без отчеств, ок? И без «вы». Я отвлекся! Ты даже моего брата заполучила. Все случайные люди на твоем пути мгновенно становятся твоими союзниками. Ты знаешь, что люди с такими способностями — страшные люди? Они способны замутить нечто и не всегда со знаком «плюс» и за ними пойдут остальные. Да, черт! Даже я! Я готов помогать тебе делать то, что ты делаешь. Тогда… в подъезде… мне физически стало больно от мысли, что тебе станет плохо.

Ты к тому же безбашенная! Ты меня, взрослого мужика, собиралась защищать от собаки, или с этим Бойскаутом, либо инстинкты безопасности полностью отключены, либо ты действительно настолько уверена в своих силах. Я смеялся над всеми этими волонтерами, а теперь готов, оказаться на их месте. Я не знаю, как тебе это удалось. Я понимаю, что сейчас непонятный поток слов…

Для меня тоже слишком много свалилось информации и прежде всего переосмысление самого Владислава. Я не могла что-либо ответить сразу.

— Сейчас пару сек, я хочу собраться с мыслями, чтобы сказать, самое главное: я хочу, чтоб в том доме, тобой нарисованном, жить с тобой…

— Владислав Влади…

— Еще раз произнесешь мое отчество, отшлепаю! — Владислав нахмурился. — Так ты выйдешь замуж?

— Но так не принимаются такие решения! — я была в отчаянье. — Вы вон сколько километров по балкону отшагали, а я должна за минуту.

— И, если еще раз на «вы» назовешь, тоже отшлепаю!

Я промолчала. Если он мог так балансировать на грани серьезных и несерьезных тем, то у меня не получалось.

— И это все неправда!

— Что неправда?

— Что я такая крутая и сильная — вот это все неправда! Внутри я жуткая трусиха. Мне очень страшно, что ничего не получится с приютом, мне страшно за зверей, мне страшно… Да много чего! Чего я хотела сделать, но страшно боялась. И сейчас, мне страшно принимать это решение.