Девушка, которая взрывала воздушные замки

К тому времени Янерюд уже в течение нескольких минут его обсуждал.

— Все это не имеет значения. Сейчас важно только одно.

— Что?

— Имена людей, с которыми вы встречались.

Янерюд посмотрел на Микаэля вопросительно.

— Люди, курировавшие Залаченко, сильно превысили все мыслимые полномочия. Они занимались грубой криминальной деятельностью и должны стать объектом предварительного следствия. Поэтому-то Фельдин и послал меня к вам. Он не знает имен, ведь встречались с ними вы.

Янерюд заморгал и сжал губы.

— Вы встречались с Эвертом Гульбергом… он был главным.

Янерюд кивнул.

— Сколько раз вы с ним виделись?

— Он присутствовал на всех встречах, кроме одной. За те годы, что Фельдин был премьер-министром, мы встречались раз десять.

— Где вы встречались?

— В вестибюле какой-нибудь из гостиниц. Чаще всего в «Шератоне», однажды в «Амарантен» на Кунгсхольмене и несколько раз в пабе «Континенталя».

— А кто еще участвовал во встречах?

Янерюд растерянно заморгал.

— Это было так давно… я не помню.

— Попытайтесь вспомнить.

— Фамилия одного была… Клинтон. Как американского президента.

— Имя?

— Фредрик Клинтон. С ним я встречался четыре-пять раз.

— О'кей… еще?

— Ханс фон Роттингер. С ним я был знаком через свою мать.

— Через вашу мать?

— Да, она знала семью фон Роттингер. Ханс фон Роттингер был приятным человеком. Пока он вдруг не появился на встрече вместе с Гульбергом, я представления не имел о том, что он работает в СЭПО.

— Он там и не работал, — сказал Микаэль.

Янерюд побледнел.

— Он работал в чем-то, что называлось «Секцией для спецанализов», — сказал Микаэль. — Что вам о ней известно?

— Ничего… Я хочу сказать, что ведь именно они и занимались перебежчиком.

— Да. Но, согласитесь, любопытно, что их нет нигде в организационной структуре СЭПО.

— Это же абсурд…

— Да, не правда ли? Как вы договаривались о встречах? Они звонили вам или вы им?

— Нет… На каждой встрече обговаривалось место и время следующей.

— Что происходило, если вам требовалось с ними связаться? Например, чтобы изменить время встречи или что-нибудь в этом роде.

— У меня имелся номер телефона, по которому я мог позвонить.

— Какой номер?

— Честно говоря, не помню.

— Чей это был номер?

— Не знаю. Я им ни разу не воспользовался.

— О'кей. Следующий вопрос… кому вы передали это дело?

— Что вы имеете в виду?

— Когда Фельдин ушел в отставку, кто занял ваше место?

— Не знаю.

— Вы писали какой-нибудь отчет?

— Нет, дело ведь было секретным. Мне даже не разрешали ничего записывать.

— И вы не вводили в курс какого-нибудь преемника?

— Нет.

— Что же произошло?

— Ну… Фельдин ушел в отставку, уступив место Уле Ульстену. Мне сказали, что нам следует подождать до следующих выборов. Тогда Фельдина вновь избрали, и наши встречи возобновились. Потом на выборах восемьдесят второго года победили социалисты. Предполагаю, что Пальме подобрал кого-нибудь мне на смену. Я же начал работать в министерстве иностранных дел и стал дипломатом. Меня направили в Египет, а потом в Индию.

Микаэль еще несколько минут продолжал задавать вопросы, пребывая, однако, в убеждении, что уже узнал все, что мог сообщить Янерюд. Три имени.

Фредрик Клинтон.

Ханс фон Роттингер.

И Эверт Гульберг — человек, застреливший Залаченко.

«Клуб Залаченко».

Поблагодарив Янерюда за информацию, Микаэль взял такси и поехал обратно к центральному вокзалу. Только сидя в такси, он опустил руку в карман пиджака и выключил магнитофон. В половине восьмого вечера воскресенья он приземлился в Арланде.

Эрика Бергер задумчиво разглядывала картинку на экране компьютера. Потом через стену стеклянной клетки окинула взглядом полупустую редакцию. У Андерса Хольма был выходной день. Она не замечала, чтобы кто-либо проявлял к ней интерес, открыто или исподтишка. У нее не было причин подозревать, что кто-то из сотрудников редакции хочет ей навредить.

Сообщение пришло минуту назад. Отправителем значился «redax@aftonbladet.com», и Эрика удивилась, почему именно «Афтонбладет». Адрес явно был сфальсифицирован. Текста в письме вообще не было, вместо него пришла фотография в формате jpg, которую Эрика открыла в «Фотошопе».

Снимок был порнографическим и изображал обнаженную женщину с невероятно огромной грудью и поводком вокруг шеи. Она стояла на четвереньках, и ее трахали сзади.

Лицо женщины заменили. Автор явно не стал утруждать себя ретушью, просто вклеив вместо оригинала лицо Эрики Бергер. Фотографию взяли из ее старых статей в «Миллениуме», которые можно было скачать из Сети.

Внизу снимка при помощи текстового файла «Фотошопа» было написано одно слово.

Шлюха.

Она получала уже девятое анонимное сообщение, содержавшее слово «шлюха», и отправителем каждый раз представало какое-нибудь из крупных медийных предприятий Швеции. К ней явно привязался какой-то киберманьяк.