Девушка, которая взрывала воздушные замки

В поезде Микаэль Блумквист незамедлительно прошел в вагон-ресторан и заказал кофе с бутербродом, затем снова открыл ноутбук и прочитал текст, который успел написать в гостинице. Он настолько погрузился в изложение истории Залаченко, что не заметил инспектора уголовной полиции Соню Мудиг, пока та не кашлянула и не спросила, можно ли ей составить ему компанию. Микаэль поднял взгляд и закрыл компьютер.

— Домой? — спросила Мудиг.

Он кивнул.

— Вероятно, вы тоже.

Она кивнула.

— Мой коллега остался еще на сутки.

— Вы что-нибудь слышали о состоянии Лисбет Саландер? Я все это время проспал.

— Она очнулась только вчера вечером, и врачи полагают, что она выкарабкается и полностью поправится. Ей невероятно повезло.

Микаэль кивнул. Он вдруг осознал, что не беспокоился за нее — просто исходил из того, что она выживет, иначе и быть не могло.

— Что-нибудь еще интересное произошло? — спросил он.

Соня Мудиг посмотрела на него с сомнением, прикидывая, какую информацию можно доверить журналисту, который вообще-то знает об этой истории больше ее. С другой стороны, она сама села к нему за стол, да и, вероятно, более сотни репортеров уже успели разведать, чем занимается полиция.

— Мне бы не хотелось, чтобы меня цитировали, — сказала она.

— Я спрашиваю исключительно из личного интереса.

Она кивнула и рассказала, что полиция усиленно разыскивает Рональда Нидермана по всей стране и особенно в районе Мальме.

— А Залаченко? Вы его допросили?

— Да, допросили.

— И?

— Об этом я не могу рассказывать.

— Бросьте, Соня. Мне станет известно все, о чем вы с ним разговаривали, примерно через час после того, как я доберусь до редакции в Стокгольме. Кроме того, я не напишу ни слова из того, что вы мне расскажете.

Она немного поколебалась, а потом посмотрела ему в глаза.

— Он подал в полицию заявление на Лисбет Саландер за то, что она якобы пыталась его убить. Возможно, ее арестуют за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью или за попытку убийства.

— А она, скорее всего, сошлется на право на необходимую оборону.

— Надеюсь, — произнесла Соня Мудиг.

Микаэль посмотрел на нее пристальным взглядом.

— Несколько странно слышать это от полицейского, — выжидающе сказал он.

— Бодин… Залаченко скользкий, как угорь, и на все вопросы у него находится ответ. Я совершенно убеждена в том, что дело обстоит более или менее так, как вы нам вчера говорили. Это означает, что Саландер многократно становилась жертвой противоправных действий с тех пор, как ей исполнилось двенадцать лет.

Микаэль кивнул.

— Эту историю я и собираюсь опубликовать, — сказал он.

— В некоторых кругах она популярностью пользоваться не будет.

Соня еще немного поколебалась. Микаэль ждал.

— Полчаса назад я говорила с Бублански. Он мало что сказал, но, похоже, предварительное следствие по обвинению Саландер в убийстве ваших друзей закрыто. Фокус переместился на Нидермана.

— И это означает, что…

Он не договорил, оставив вопрос висеть в воздухе. Соня Мудиг пожала плечами.

— Кто будет заниматься расследованием дела Саландер?

— Я не знаю. Происшедшее в Госсеберге находится, в первую очередь, в компетенции Гётеборга. Однако я предполагаю, что перед выдвижением обвинения кому-нибудь в Стокгольме поручат объединить весь материал.

— Понимаю. Спорим, что СЭПО возьмет расследование на себя?

Она помотала головой.

Поезд приближался к Алингсосу. Микаэль склонился к собеседнице.

— Соня… я думаю, вы понимаете, к чему все идет. Если история Залаченко получит огласку, разразится грандиозный скандал. Группа сотрудников СЭПО вступила в сговор с психиатром, чтобы засадить Саландер в психушку. Им остается только упорно настаивать на том, что Лисбет Саландер действительно сумасшедшая и что принудительное помещение ее в лечебницу в девяносто первом году было обоснованным.

Соня Мудиг кивнула.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помешать этому плану, — продолжал Микаэль. — Лисбет Саландер так же нормальна, как и мы с вами. Своеобразна, да, безусловно, однако ее умственные способности не вызывают никаких сомнений.

Соня Мудиг снова кивнула. Микаэль сделал паузу, чтобы дать ей время усвоить сказанное.

— Мне потребуется помощь кого-нибудь с той стороны баррикад, на кого я смогу полагаться, — сказал он.

Она посмотрела ему в глаза и покачала головой:

— Я не компетентна определять, страдает ли Лисбет Саландер психическим заболеванием.

— Да, но вы компетентны решать, подвергалась она противоправным действиям или нет.

— Что вы предлагаете?

— Я не прошу, чтобы вы стучали на коллег, но хочу, чтобы вы снабжали меня информацией, если обнаружите, что Лисбет грозит опасность снова стать жертвой противоправных действий.

Соня Мудиг молчала.

— Я не прошу, чтобы вы раскрывали технические детали следствия или что-то подобное. Оценивайте ситуацию сами. Но мне необходимо знать, как будет развиваться история с судебным преследованием Лисбет Саландер.

— Это похоже на верный способ заработать увольнение.

— Вы — источник. Я ни при каких обстоятельствах не назову вашего имени и не поставлю вас в затруднительное положение.

Он достал блокнот и написал адрес электронной почты.