Девушка-лиса

— Ну как, друзья, в путь? Вы уж извините, конечно, что прерываю, но у меня график, — сказал Путешественник.

— Подожди, а кто-то говорил, что никуда не торопится? — съязвил Хэшан.

— Да ладно, не дуйся, парень. Вещички собрали, да? Мешок с едой у тебя? Ну, тогда можно двигаться, — удовлетворённо проговорил он. — Ну, чё? Ноги в руки и в рукав.

— Что, что? — не поняли ребята.

Старик закатил глаза, поражаясь тупости навязанных ему подшефных.

— Я что-то не пойму — это у вас со слухом плохо или у меня с дикцией? Я говорю, полезайте в рукав. В правый, левый, мне по фигу. Груз один и тот же. Можете в разные. Это даже предпочтительней. Как-то уравновесит меня.

Вил Ли протянул руки. И тут только немного озадаченные такими речами проводника ребята увидели, что рукава у дяди действительно широковаты. Но не настолько же, чтобы туда пролезть. Однако, ведомые непонятной силой, они сделали по шажку вперёд. И тут — они сами не смогли бы объяснить как, — но их затянуло внутрь вместе с мешками. И конечно, с Жобером.

После чего на поляне остался стоять один старик. Он удовлетворённо крякнул, поправил шляпу и через мгновение пропал из виду.

* * *

А в это время Сяо сидела дома и с отрешённым лицом слушала историю, которую выливал на неё сосед Доу Чан. С тех пор как Хэшан и Мышкодав отправились в поход, прошло уже больше недели…

Время за домашними делами и хлопотами пролетело для Сяо быстро. Да к тому же соседи-люди, прослышав о том, что она лиса, и наслушавшись сказок о ее мудрости, стали всё чаще заходить, чтобы получить совет или помощь в житейских проблемах. Вот и сейчас Доу Чан, отец Чана, приятеля Хэшана, рассказывал о беде, свалившейся на его сына.

— Представляете, уважаемая Сяо, совсем извела его жена.

— Кого извела, вас или его? И чья жена? — сделав серьёзное лицо, переспросила Сяо.

Старик совсем растерялся, он высморкался в платок, убрал его и смущённо произнёс:

— Э-э, его извела, моего сына, его же жена.

— Так-так, очень интересно. Теперь давайте поподробней и побыстрей, пожалуйста, — деловито произнесла девушка-лиса. — Там за дверью ещё с десяток таких же страждущих, как вы.

— Ну, в общем, дело было так. Когда моему Чану подошло время жениться, нашлась очень хорошая девушка. Красивая, добрая и скромная, по имени Хуэй Гэ. Влюблённые вскоре не могли жить друг без друга, и мой сын попросил меня послать сватов в дом этой девушки. Семья у неё хоть и небогатая, но уважаемая в округе.

— Так-так, это имеет отношение к делу? — перебила гостя Сяо, постукивая пальцем по столу.

Доу Чан снова захлюпал носом, громко высморкался, после чего слегка затрясшимися руками убрал платок:

— Вот, на чём это я остановился? — но, встретившись с грозным взглядом Сяо, поспешно продолжил: — Ну вот, сватов мы со старухой послали, потом очень скоро и свадьбу устроили. Девушка переехала к нам. Первое время это была покладистая сноха и рачительная хозяйка. Но прошло немного времени, и девушка превратилась в фурию. Она била и ругала Чана, а когда мы с женой пытались вступиться за него, доставалось и нам. С ней никак нельзя было сладить. Я знаю, что Чан не начинал первым. Бедняга и мухи не обидит, а в жене души не чаял. Вскоре она стала регулярно избивать его скалкой и на ночь выгонять на улицу. Особенно часто делала это, когда видела, что за окном дождь или жара. На лице её при этом было такое злорадное выражение…

— Но почему ваш сын позволяет так обходиться с собой? — спросила Сяо поневоле сочувствующим тоном. Хотя как женщина была склонна до последнего оставаться на стороне представительниц своего пола.

— Что поделаешь, это всё проклятая любовь, — грустно проговорил старик. — Она застила ему глаза. А теперь остался только страх. Он сильно боится её, бедняга. Мы со старухой переселились в другую часть дома. Однажды сидим так, и вдруг дикие вопли и крик. Вдруг вбегает Чан и пытается спрятаться за нашими спинами. За ним влетает Хуэй Гэ и бьёт его палкой. Мы с женой, конечно, вступились за сына, но за это получили тоже…

— Почему же он не разведётся с ней? — удивилась Сяо.