Девушка не нашего круга

А потом, когда вернулась, стала отдаваться ему и любить его самозабвенно, упоительно, словно в последний раз. И когда он уже засыпал – под утро – прошептала: «Ты только не забывай меня». Ему хотелось спросить почему, что она имела в виду и что вообще такое сказала, однако волны неудержимого сна накрывали его, затягивали, уносили, влекли, и он не смог и не нашел в себе сил разговаривать.

А когда проснулся – ближе к полудню вынырнул из своего глубочайшего сна, – валялось на кресле свадебное платье, туфли на ковре припали один к другому – а Настя исчезла. И забрала всю свою обычную одежду: джинсы, свитер, куртку. И зубную щетку.

И оставила на зеркале надпись помадой:

«Прости, Артем. И прощай».

Но что-то – может быть, ее запах, или шуршание одежды, или разбудивший его стук гостиничной двери – подсказало ему, что Настя близко. Что она не успела далеко уйти.

Он натянул брюки, свитер и босиком бросился за ней.

В лифте пахло ее духами – или ему показалось?

Босой, он выскочил мимо швейцара на улицу, на мерзлый асфальт, на крытый подиум, по которому к гостинице обычно подруливали лимузины. И оттуда, с высоты, увидел ее: Настя отошла на один квартал и ловила такси.

Она либо постеснялась вызвать машину через швейцара, либо сочла, что так будет дорого, а может, решила не оставлять следов.

– Настя! – громко, ничего не стесняясь, заорал Артем. Она вздрогнула, оглянулась. Он бросился к ней – плевать, что босиком, что асфальт тронут заморозками и жжет голые ступни, что камешки режут ноги. И Настя тоже – отпустила машину, с которой было договорилась, и повернулась лицом к Артему. Потом заметила, что он без обуви, и кинулась к нему.

– Что же ты делаешь?! – зло бросила ему, когда они сошлись на полпути.

А он не стал объяснять и ничего говорить, просто схватил ее за локоть и повлек назад, в сторону гостиницы.

Швейцар, увидев босоногого постояльца, заступил ему было дорогу, но потом углядел, что это гость номера для новобрачных, да еще вдвоем с невестой – бог знает, чего только ни выясняют между собой молодожены в первую брачную ночь, какие только страсти ни кипят! – поэтому только тонко улыбнулся и поклонился им.

– Куда ты отправилась, даже кофе не попив? – будничным тоном спросил Артем. Он по-прежнему влек Настю, словно полицейский – преступницу, за локоть. Она особо не сопротивлялась, но шла неохотно.

Они завернули в бар, в лобби, сели за столик. Бармен с ужасающей вежливостью глянул на босые ступни визитера, однако ничего не сказал. Артем крикнул ему через пустой зал:

– Два двойных эспрессо и парочку свеженьких круассанов, пор-фавор!

Бармен почтительно кивнул и отвернулся к кофе-машине.

– Что случилось? – обыденным тоном спросил молодой человек. – Куда ты вдруг собралась?

– Ах, Артем! – с мукой в голосе воскликнула девушка. – Так надо. Я не могу тебе рассказать.

– Не можешь? Почему?

– Я очень-очень перед тобой виновата.

– У тебя есть муж и трое детей?

– Ах, не шути так! Все гораздо хуже!

– Что может быть хуже детей? Да еще внебрачных?

Подошел бармен и поставил пред гостями пару чашек кофе и круассаны. Девушка осеклась.

– Давай, попей горяченького. И расскажи мне все. Мы теперь венчанные супруги – ты это помнишь? И поэтому должны делить и горе, и радости.

– Я не знаю, с чего начать.

– Начни сначала.

– Дело в том, что мы – я и моя сестра Юля – воровки. Мы воруем у мужиков машины.

– Ах, ты про это! Но я все знаю.

Четырьмя неделями ранее

Эта была третья встреча в Москве Юли и Андрея. Всю ночь они в его квартире в Вадковском переулке занимались любовью, ели, невпопад пили. Засыпали, просыпались, снова любили. И какое-то настолько вдруг всепоглощающее доверие почувствовала она к этому парню под утро, что стала исповедоваться молодому человеку во всем, во всем.

Главное – в их с Настькой работе.

А он только спросил:

– А что вы думаете делать дальше?

– Завяжем.

Но Андрей только фыркнул:

– Фу, как скучно!

За три дня до венчания

Тот самый первый разговор о деле Юля завела не просто с бухты-барахты, не только потому, что влюбилась в парня и почувствовала к нему доверие. По ходу их отношений она безошибочно поняла, что Андрей – прохиндей. Более того, довольно богатый и влиятельный прохиндей со связями. У него платиновые кредитные карты, удостоверение майора ФСБ с его собственной фотографией (она залезала к нему в борсетку и видела собственными глазами) и такие разговоры (по телефону «Верту»), с такими людьми! И это вовсе была не пыль, что он пускал ей в глаза, а взаправду!

Поэтому Юля хотела – пока он хотя бы слегка влюблен в нее и спит с ней – использовать парня и его связи.

И потому тогда же, в первое утро после того, как она открылась, попросила:

– Можешь сделать нам с сестрицей новые, чистые документы? Желательно загранпаспорта?

– Ты представляешь, сколько это будет стоить?

– Деньги у нас есть. Пока есть.

– Привози задаток – десять тысяч «зелени», а там посмотрим.