Ерунда. Я, конечно, одна из самых больших неудачниц на Земле и вечно попадаю в дурацкие ситуации, но бомба, случайно оставленная именно у меня под дверью, – это слишком.
– Не бомба это, – успокаивает нас папа. – Наверное, коробку кто-нибудь оставил здесь по ошибке. Надо позвонить на ресепшен и узнать. Ой, что это? – Папа поднимает коробку: – Смотри, Пенни, – она для тебя.
У меня тут же начинает бешено колотиться сердце. Неужели она от Ноя? Кто еще может знать, где я остановилась?
Я подхожу к папе и беру у него посылку. Сверху прикреплена записка: «Для Пенни. Поздравляю с Сама-знаешь-каким днем! Н.»
– От кого? – подозрительно спрашивает папа.
– От Ноя, – говорю я и тут же заливаюсь краской.
– От кого?
– От Ноя.
– Я понял, но кто такой Ной?
– Он внук Сейди Ли, – объясняет мама. – Пенни и Ной вместе ездили за новой диадемой.
– А что в коробке? – интересуется папа.
– Не знаю, – говорю я под прицелом трех пар глаз, жаждущих увидеть, что лежит внутри.
– Я, пожалуй, пойду спать, – бормочу я. – Плохо себя чувствую.
Папа вопрошающе смотрит на маму, и она улыбается ему, словно говоря: «Все нормально, пусть идет».
– Увидимся утром, – с облегчением вздыхаю я и быстро достаю ключ-карту из сумки.
– Да, приятных снов, – отвечает мама.
– Но… – начинает Эллиот.
– Спокойной ночи, – скороговоркой произношу я и закрываю за собой дверь, пока никто не успел мне сказать ни слова больше.
Сердце стучит и не может успокоиться. Что же внутри? Проверяю мобильник – сообщения от Ноя не приходило. Я приоткрываю коробку и заглядываю внутрь. Блестящие рыжие волосы – это кукла!
Изнутри к коробке приклеен конверт. Я открываю его и достаю записку:
Я достаю куклу и завернутый в фольгу большой кусок пирога. Сажаю куклу на подушку, и мне кажется, что в ее стеклянных зеленых глазах – счастье. И вновь у меня внутри все радостно трепещет. Выходит, я и правда нравлюсь Ною. Выходит, связь между нами – не просто моя выдумка.
Глава двадцать четвертая
Я собираюсь написать эсэмэс Ною, но меня прерывает стук в дверь.
– Пенни, можно? – раздается голос Эллиота из смежной комнаты.
– Конечно.
Дверь отворяется, и входит Эллиот в пижаме и повернутой козырьком назад кепке клуба «Янкиз». Он снял очки, и без них его лицо кажется совсем узким.
– Привет, – говорит Эллиот, а сам оглядывает мою кровать, высматривая подарок от Ноя. Увидев куклу, он восклицает:
– Не может быть! Так это она была в коробке?
Я киваю головой и пытаюсь придать себе невозмутимый вид, но не могу сдержать довольной улыбки.
– Какая красивая!
Эллиот присаживается на кровать и берет куклу в руки.
– Да, мы ее сегодня видели в том антикварном магазинчике, в который ездили за диадемой. Я сказала Ною, что всегда расстраиваюсь при виде брошенных игрушек. И он приложил записку, в которой попросил меня удочерить эту куклу.
Я густо краснею и уже готовлюсь к колкому замечанию Эллиота, но он ничего такого не говорит, а продолжает улыбаться кукле и приглаживать ее рыжие волосы.
– А какое у нее платье! Похоже, викторианское. Сколько она стоила?
Пожимаю плечами.
– Полагаю, не мало. Это тебе не Барби.
– Это точно.
– Бог ты мой! И этот торт тоже он тебе прислал? – При виде шоколадного пирога, глаза Эллиота еще больше округляются.
– Да, его бабушка испекла. Она потрясающе готовит.
Эллиот сажает куклу обратно на подушку и с улыбкой говорит:
– Так-так-так. Я, кажется, начинаю понимать, почему ты в него влюбилась с первого взгляда. Начинай.
– Что?
– Расскажи, как все было.