НЬЮ-ЙОРК: 1. Все элементарно. Я из своего отпуска вышел в октябре. Вот откуда она, пресловутая точность. И в тот момент мне что ваша аббревиатура, что ЁКЛМН было абсолютно аналогично по звучанию.
2. Не исключено. «И каждый пошел бы своей дорогой, а поезд пошел своей».
Но!!! Твоя настойчивость творит чудеса, и вот я у твоих ног. По двести раз на дню почту проверяю.
МОСКВА: 2. Настойчивость, граничащая с назойливостью и навязчивостью, даааа, желание на словах передать ощущение от потребления шоколада творит чудеса. Даня, ты не пробуй его один, а то нарушишь технологию потребления, и усё.
НЬЮ-ЙОРК: Надо быстрей отвечать, пока ты к Питеру не удрала.
Ни в коем случае, как я могу покуситься на святое?! На это, можно сказать, божественное начало.
МОСКВА: Дааааа, Даня, желание отправить тебе шоколадку с очередным пакетом документов было ОООООХ КАК велико))) ну вот как… как обозвать «это».
НЬЮ-ЙОРК: Ты ищешь предлог, чтобы остаться, но не находишь?))
Каждая уважающая себя женщина заводит шоколад сразу после мужа, кошечки и ребенка. Если женщина дарит мужчине шоколад, это значит, что он ей очень дорог. Тем более что мужчина полузнакомый?
Каюсь, у меня подобные желания были, даже планы прорабатывал в голове о передаче тебе рома с шоколадом.
А может, и хорошо, что не получилось у тебя передать шоколад? Иначе была бы нарушена главная заповедь.
МОСКВА: Какая заповедь?
НЬЮ-ЙОРК: Шоколад единственный из друзей, который никогда не предаст.
НЬЮ-ЙОРК: Мне все-таки кажется, что Ваш не совсем вниз смотрит. По-моему, взгляд у него остановился где-то на уровне груди. Причем не своей.
Ты права. Если меня ты не признала, то я в желтом.
МОСКВА: 1. Обычно на Ж грудь мужчины по-другому смотрят)))
2. Даня!!!! Данька!!! В КАКОМ желтом, Данечка??? Я уже запуталась в твоих изображениях — ГДЕ?! обещанный — лысый, старый, толстый!!!
Муля, не нервируй меня!!! Мне сейчас за руль, понимаешь?!
Как я тебя узнаю Ё-П-Р-С-Т при встрече?! А?! Я тебя сейчас сама заставлю измеряться в см. и кг. и встречать буду тебя с сантиметром и весами. Даня, ко мне в метро часто подходят знакомиться, ты понимаешь, потом будешь доказывать мне, что ты это ты.
НЬЮ-ЙОРК: 1. А может, он с осуждением смотрит?
2. Ага! Интрига!
Ладно, не надо. Сдаюсь!
В желтом — НЕ я! Я белый верх, темный низ, разжиревший после Родоса.
А обещанный старый, лысый, тол
НЬЮ-ЙОРК: Вот блин, отправилось. Повторюсь:
А обещанный старый, лысый, толстый будет, дай только срок.
МОСКВА: Цитата: «К тому времени, когда ты поймешь, что твои родители были правы, у тебя уже будет сын, который будет считать, что ты не права».
Я попала в небольшую аварию. Поехала на желтый))
— Неужели все коту под хвост?
— Ты о чем? — посмотрел на Кирилла настороженно Мефодий.
— Я про чистоту эксперимента. Выясняется, что он женат. Твой НЬЮ-ЙОРК.
— Да, нехорошо получилось. Я не знал. Нам же его Надежда рекомендовала. Я ей доверял.
— Доверяй, но проверяй. Как можно доверять Надежде? Ты читал ее отчет? У нее же ветер в голове. Для такого дела Веру надо было подключать, — вздохнул Кирилл и посмотрел на кактус. Тот съежился.
— Попробуем его заставить развестись.
— Ага, заставишь. Он семь лет развестись не может, не живет, не спит. Врет, конечно. А что остается женщине? Она как в магазине, где ей технично навязывают товар. Женщины созданы, чтобы надеяться и верить.
— Но почему?
— Почему верит? Ей просто нравится верить в невероятное.