Девушка полночи

– Боже, благослови, и пусть им земля пухом. Аминь. Что случилось? – поприветствовал он ее, как всегда не ожидая, пока она представится первой. Она воображала себе выражение его лица: он был преисполнен важности. Задал вопрос, но не стал ждать ответа. – Если хочешь знать, что я думаю о Сплонке, то сдержи любопытство, потому что мне пришлось бы применить выражения, недостойные твоих прекрасных ушей.

Саша улыбнулась. Она действительно нежно относилась к Яцеку.

– Один вопрос, и он не касается мыла с запахом лимона, – успокоила она его.

– Лайма, Сашенька, – поправил он. – Именно такое было закуплено для потребностей нашего учреждения. Исследуемая женщина не мыла им руки, хотя именно так написал этот придурок, но ничего, долго он здесь не пробудет. Задушу и закопаю под кустом возле моего дома, а сосуд Ауэрбаха пусть покупает новое поколение. Из горла вырву.

– Не Шиммельсбуха?

– Дух в этом понимает как свинья в апельсинах. Один раз исказил и теперь делает это постоянно. Ты знаешь, что там творилось и какой толк был мне от стерильного якобы орудия преступления.

– Я хотела спросить о тестах на следы пороха на руках, – перебила она Джекила, чтобы он слишком не расходился, объясняя ей, например, для чего используется сосуд с таинственным названием. – Может, это и глупый вопрос, но я не нашла в деле ничего на эту тему. Или я что-то пропустила.

– Ты ничего не пропускаешь. Ладно, давай, но побыстрее. Язык до Киева доведет. За сто – двести злотых чаевых я даже спою тебе караоке. Что ты хочешь знать, Сашенька, ибо я напрягся как струна и пребываю в ожидании.

– Ты, случайно, не проверял, не мог ли Игла стрелять в Изу?

– Наконец нашелся кто-то, кто пользуется мозгами, – обрадовался Джекил. Конечно, я исключил это.

– Исключил? – сдулась Саша. Одна из ее блестящих гипотез отправилась в мусорную корзину.

– Сам Владислав Дмитрук из Центральной криминалистической лаборатории проверял это под электронным микроскопом. Он не обнаружил частиц пороха. У женщины тоже, но у нее я смог взять только один соскоб. Как только я начал собирать следы, она пошевелилась и скорая забрала ее у меня из-под носа.

– Значит, ее нельзя исключить?

– Можно и даже нужно, – заявил он категорично. – Она не стреляла. То, что я успел снять, было сделано еще в клубе. Разве что стрелок отмыл ее мылом с запахом лайма.

– А могла ли она целиться?

– Дашь мне ствол – скажу. А пока мы можем только погадать. У меня Марс в Деве, а у тебя?

Саша струдом сдержала смех.

– Игла тоже не стрелял?

– Абсолютно точно. Ни он, ни она.

– Спасибо, хоть что-то конкретное.

– К вашим услугам.

– И еще одно. Как ты догадался насчет той капли крови преступника?.. Или преступницы.

– Это не я, а достижения медицины и криминалистики, во славу отечества. Сначала гемотесты, а остальное сделали коллеги по исследованию ДНК. Перчатка испачкана кровью жертв, эти несколько капель – несчастный случай на производстве. Может, спусковой крючок заело после первого выстрела, а может, это произошло в результате борьбы. Всякое бывает. Особенно если пистолет старый, а судя по гильзе, он именно таким и был. На косяке двери, простреленном до того, как убийца вошел в помещение, в котором находилась женщина, остались следы пороха. Предположительно, этим пистолетом не пользовались несколько лет. Юзек так сказал, посмотри баллистическую экспертизу.

– Значит, убийца был без перчаток?

– Тяжело стрелять из такого ствола в перчатках, разве что в резиновых. Хотя они могли легко порваться.

– Но он должен был это заранее предполагать.

– Скорее да.

– А если это кровь Люции Ланге? Например, порезала палец и надела перчатки.

– К сожалению, это не ее кровь, – произнес криминалист. – Кстати, даже если бы пятно было старым, я смог бы установить его возраст: появилось ли оно в тот самый день или год назад.

– Значит, у тебя есть ДНК преступника.

– Йес, Саша. И запах. К счастью, я сам собирал его на месте преступления. Пусть кто-нибудь рискнет придраться ко мне, что консерва с запахом повреждена или нечто в этом роде.

– И как долго она послужит?

– Саша… – Джекил запнулся. – Одной из характеристик запаха является то, что он улетучивается. Можно увеличить число поглотителей, но только за счет снижения интенсивности запаха. Есть риск, что собака его не учует. После двух подходов с барменшей можно исследовать двух человек. Максимум трех, если осмологи рискнут.

– А ДНК?

– ДНК – это верняк. Как и чистосердечное признание или показание свидетеля, который там был. Это, вместе с запахом, можно назвать последним гвоздем в крышку гроба. Но по отдельности они нам ничего не дают. Единственное, что ДНК будет пригодно для исследований в ближайшие пять тысяч лет, а осмологический эксперимент можно повторить только два с половиной раза и все, финита. Я уже убрал образец запаха в сейф, чтобы какой-нибудь дебил не позаимствовал эту банку для засолки огурцов или чего-нибудь еще.

– Разве что найдется пистолет.

– Разве что. Если ты найдешь его, я прилечу к тебе на крыльях, ангел мой.