Девушка полночи

Янек Вишневский погиб от пяти выстрелов в собственном клубе. Преступник вошел внутрь с помощью ключа. Единственным вещественным доказательством, какое нашли следователи, закономерно оказалась перчатка Ланге с запахом и кровью жертв. Пистолет не обнаружен. Осталась одна гильза, которая указывает на тип оружия, массово использованного преступниками в девяностых годах. Изу не добили. Ни одна из ее ран не была смертельной. Профессионал не оставил бы свидетеля. Разве что его кто-то спугнул. У них по-прежнему не было подтверждения, существовал ли в клубе какой-то сейф, кроме того, маленького. У Люции найдены тридцать тысяч, которые Буль указал как предмет кражи. Но он сам был под подозрением, поэтому его показания считались сомнительными. Дополнительное недоверие вызывал тот факт, что он переписал номера купюр. Это подтверждало лишь то, что Люция изначально была впутана в дело. Если предположить, что кровь на ее перчатке не принадлежит жертвам, но является носителем ДНК преступника, Люцию можно было исключить. Даже если Люция связана с убийством, в Янека и Изу стрелял голубоглазый блондин со склонностью к болезням сердца.

Ей показалось странным, что Буля выпустили, не сделав ему обязательных анализов по этому поводу, но не она руководила следствием. Возможно, от нее что-то скрывали. Она ведь была лишь приглашенным экспертом. Как психологу, ей нужно было по-прежнему брать его в расчет. Сомнения у нее вызывал мотив. Вначале предполагалось, что убийца пришел за деньгами. А если в мини-сейфе их не было? Ведь мог же Буль забрать их раньше, чтобы Игла и Иза обвинили Ланге в краже и, на этом основании, с позором уволили. А потом Буль притворился союзником Люции, чтобы она приняла деньги в качестве возмещения морального ущерба. Если бы не ошибка следователя, Люция до сих пор была бы в СИЗО – возможно, даже обвинение уже предъявили. В конце концов анализ ДНК все равно исключил бы ее вину, но это не означает, что ее бы сразу выпустили, подозревая, что она все-таки имеет отношение к делу. Преступников, не исключено, было двое. Люция могла стоять на шухере либо, пока происходила перестрелка, грабить клуб. На это указывали найденная на месте преступления перчатка, ее запах и ее ключ, которым была открыта дверь клуба.

Вместе с тем кто-то другой – например, Буль – мог специально подбросить перчатку, чтобы вина сразу же легла на барменшу. Кроме того, он мог сделать дубликат ключа и абсолютно сознательно воспользоваться им. Ему было известно, что полиция в состоянии установить происхождение смененной сердцевины замка. Кроме того, он тренированный стрелок, состоял в преступной группировке и с легкостью добыл бы тот подозрительный пистолет. Умеет действовать быстро и четко, знает механизм работы полиции, может предвидеть тактику бывших коллег. В течение многих лет он побывал по обе стороны баррикады. Знал, что гильзы являются серьезным доказательством, поэтому собрал их. Мог ли он забыть о той гильзе, которая осталась на месте? Она закатилась под тело Иглы, но такую ошибку профессионал совершить не мог, а любитель, тем более в темноте, – вполне. Отпечаток пальца Буля был снят с дверной ручки, след ботинка на снегу тоже принадлежал ему, Вальдемар Габрысь видел его, имеется видеозапись. В конце концов, у Буля был мотив, и он знал Иглу много лет. Опять же, возникает вопрос: почему его выпустили? Кому это было выгодно?

Теперь очередная загадка, которую полиция не приняла в расчет. Песня, в авторстве которой никто не хочет признаваться, повествует о тех временах, когда Буль еще служил в полиции, хотя уже был на посылках у Ежи Поплавского по прозвищу Слон. Ксендз подтвердил, что в песне содержится некий код. В ней есть все. Но что же еще, кроме той истории, которая была ей известна? Саша сожалела о том, что ей не удалось вытащить из Староня более конкретные данные. Тайна исповеди. Хитро. Пока ей было ясно, что Игла принес Булю пистолет, украденный детьми у одного из гангстеров в «Розе», несуществующем уже клубе. Именно там была найдена мертвая девушка. Так они познакомились с Иглой. Во всем этом много лет назад принимал участие Мартин Старонь, ксендз-суперстар.

Этот образ казался ей самым неоднозначным. На первый взгляд ему нечего было предъявить, однако это он взял под крыло Люцию, оплатил ей адвоката, поручился за нее, хотя до этого даже не был с ней знаком. Говорит, что сделал это ради ее тети. Что интересно, ксендз связан со Слоном родственными узами. Мария, мать клирика и родная сестра Слона, умерла от пузырчатки, тяжелого аутоиммунного заболевания, прежде чем его отец, Славомир Старонь, получил исключительную лицензию на продажу в Польше американских внедорожников. Ранее его подозревали в пособничестве преступной банде, но обвинение было снято. Ксендз утверждает, что не поддерживает отношений ни с отцом, ни со Слоном, хотя они оба сегодня уже не преступники, а бизнесмены. Прошло много лет. Люди уже не помнят, как они получили свой первый миллион. Слон был судим всего один раз, причем за несерьезные нарушения.