Девушка полночи

– Мама, я уже помыла руки, – услышала она голос дочери из кухни.

В этот момент перед ее глазами появился мужчина в черной маске. Сосед, который перерезал провода в «Игле». Религиозный фанатик – он спас Иглу от самоубийства, несмотря на то что тот был его главным врагом. Вальдемар Габрысь. Она пошла в кухню, села за стол и, как только Каролина начала есть, отправила Духновскому сообщение с просьбой о встрече.

Его искали более десяти часов. Викарий говорил, что ксендз не вернулся на ночь, не провел вечерней мессы, не подал никаких признаков жизни. Его задержали во второй половине дня, когда он пытался сесть на паром. Ксендз утверждал, что целые сутки отсутствовал в городе. Это было все, что удалось из него выдавить. После этого он не сказал ни слова. В багажнике у него был чемодан с вещами, а в нем паспорт на имя Войцеха Фришке и свернутые в рулон евробанкноты.

Его задержание должно было пройти бесшумно, но первый звонок из курии прозвучал уже через час. Несколько епископов обеспечивали ксендзу алиби на время убийства в «Игле». Один из клириков подчеркнул, что на мессе в это время было более тысячи верующих. Он угрожал, что, если полиция передаст весь этот вздор в СМИ, дело закончится в суде. Перепалка продолжалась до девяти вечера. Ксендз упорно молчал, однако не сопротивлялся. Он позволил снять с себя отпечатки пальцев и взять кровь на анализ. Встреча с адвокатом продлилась буквально несколько минут, он вышел из кабинета еще до того, как Малгожата Пилат успела представить ему свою линию защиты.

За это время капитан Духновский еще несколько раз посылал сержанта за гамбургерами и салатом коул-слоу для всей команды. Хозяйка будки напротив управления полиции, должно быть, благословляла этот день. За несколько часов ей удалось собрать месячную выручку. Наконец полиция пришла к консенсусу с представителями церкви. Духновский согласился, чтобы духовенство участвовало в эксперименте опознания, что не помешало ему устроить скандал Валигуре по поводу его излишней уступчивости. Успокоился Дух только после обещания, что если все подтвердится, то он сможет со спокойной совестью сообщить прессе об угрозах.

– Подтверждаю. Это был он. – Тамара указала на ксендза Староня безо всяких сомнений. – Тогда он был без сутаны, в обычной одежде.

Она добавила, что очень близко знакома с ним и дает голову на отсечение, что именно его подвозила в день перестрелки в «Игле».

– Очень близко? – ужаснулся один из представителей курии.

– Не в этом смысле, – поправила она. – Просто он помогал мне. В свое время мы очень много общались. Он самый лучший ксендз из всех, кого я знаю. Я очень ценю то, что он делает, и надеюсь на то, что я не обвиняю его ни в чем, чего он не сделал.

Один из церковников с сомнением хмыкнул.

– Спасибо. – Уставшая от многочасового пребывания в отделении прокурор отложила документы в сторону и направилась к выходу. В десять часов вечера она уже выглядела не так безупречно, как с самого утра. Помада съелась, шпильки на платформе немилосердно жали, поэтому она сменила их на стоптанные балетки, в которых ее икры выглядели тяжелыми и бесформенными. Представители курии вышли вслед за ней. Полицейские отвезли Тамару домой. К ней была приставлена незаметная охрана, поскольку она являлась слишком ценным свидетелем.

Следователи остались одни. Прокурор дала им понять, что завтра намеревается сообщить о выдвинутых обвинениях прессе. Ей необходимы доказательства. Люция или ксендз. А может, они оба?

Сейчас Дух и Валигура думали над тем, как выйти из этой ситуации. Два свидетеля, два преступника. Нужно было все проанализировать и быстро сделать выбор в пользу одного из них. Кроме того, было абсолютно ясно, что речь идет не только об убийце, совершившем преступление. На протяжении всего дела постоянно всплывал инвалид-ювелир и несколько других личностей, которые были им давным-давно знакомы. Целью стало задержание заказчика, но, к сожалению, никаких шансов у них пока что не было.

– Какие будут распоряжения, шеф? – спросил Духновский.

– Дерьмо этот профайл. – Валигура бросил на стол экспертизу Саши. – Женщину она исключила. О священнике ничего не написала. Это все совсем не облегчает нам задачу.

– А она должна была написать, что он стрелял в сутане? Ведь он был в обычной одежде. В таком виде мы его и взяли.

Духновский подошел к двери и закрыл ее поплотнее. Он поднял голову, взглянул на противопожарный датчик, залез на стол, заклеил его жвачкой и только после этого закурил. Валигура отодвинул в сторону свою электронную сигарету и протянул руку к пачке «мальборо».

– Может, начнешь уже покупать себе нормальные сигареты, а? – буркнул Дух.

– Завтра отдам тебе целый блок, – пообещал Валигура и вытащил из пачки Духа сразу две штуки. Одну закурил, а вторую положил в футляр от авторучки. – На черный день.

Они курили, пялясь в пустую комнату для опознаний.

– Что это за священник, который бегает по городу в кожанке? К тому же садится на паром, отплывающий в Швецию. – Валигура задумался. – Как-то все это не клеится.