Девушка с амбициями

– Да, – прошептала я, – но у меня нет другого выхода. Я не могу.

– Пойдемте, – он настойчиво повел меня снова по коридорам. Так быстро, что мне показалось, что он страшно боится куда-то опоздать. Я не сопротивлялась, хотя слезы и текли у меня по щекам. Я знала, что все бесполезно. Что бы он не сделал или сказал, я уже сделала свой выбор. И я его не изменю.

– Где мы? – спросила я, когда вокруг меня как рыбы, стали медленно бродить молчаливые женщины с пухлыми лицами и огромными животами.

– Это отделение патологии беременных Здесь женщины борются за право родить ребенка. Мы пришли, прошу. – Он ввел меня в кабинет с ультразвуковой установкой и принялся мазать мне живот какой-то липкой дрянью. Так уже делали, но теперь я не понимала, зачем это ему. Вдруг он развернул ко мне экран и принялся тыкать в него.

– Смотрите, вы видите вашего ребенка.

– Где? – невольно заинтересовалась я. Лучше бы я этого не делала. Наверное, так как доска подо мной снова зашаталась и я рухнула в пропасть с другой стороны. Меня завертело, закружило и я перестала что-либо вообще понимать.

– Вот. Видишь? – он перешел на ты. – головка.

– Это? – ткнула я.

– Да.

– А это что? Носик?

– Ага, – доктор впервые улыбнулся, а я с изумлением смотрела, как на экране совершенно живой человечек шевелить ручками и мотает головкой. Мое сердце ухнуло куда-то к нему, в район живота и замерло.

– Ой, он рукой за нос схватился! Шевелится, – я трепетала. Никак иначе нельзя было назвать то состояние, котором я была. Я трепетала, глядя на своего ребенка внутри.

– Ты понимаешь, что это – твое дитя? – вкрадчиво спросил врач.

– Да, – шепнула я. – Еще, пожалуйста покажите.

– Смотри, – тоном фокусника он махнул своей медицинской штуковиной, и я смотрела на контур ребенка в анфас. Мне показалось, что там внутри сидит маленький котенок с нежной мордашкой.

– Это не проблема, не сложность, не результат неудачных отношений с мужчиной. Это просто ребенок, живой человечек. Ты понимаешь это?

– Да, – слезы лились в три ручья, и я уже все понимала, но доктор не удовольствовался этим и спросил в лоб.

– Ты правда хочешь, чтобы я убил твоего ребенка? Убил ту часть тебя, которая так доверчиво сидит у тебя внутри? Ты уверена, что этим решишь все свои проблемы?

– Нет, – выдохнула я. – Проводите меня к выходу.

– Я так и думал, – удовлетворенно произнес он. – Я никогда не позволяю себе так поступать. В конце концов, это не мое дело. Но глядя сегодня в ваше лицо…Я просто не смог смолчать. Иногда такое у нас все же бывает.

– Доктор, а куда мы идем? – спокойно спросила я.

– Как куда? На выход?

– А трусы? А анализы? Их я оставила в смотровой, – рассмеялась я. Когда через десять минут я вышла к Алине, та с подозрением посмотрела на меня.

– Что не так? Забыли что-то?

– Да, – весело сказала я.

– Что именно?

– Да все! Дуры мы, дуры. Не знаю, что будет дальше, Алинка, но ребенка я все-таки рожу. И черт с ней с пропастью. Раз все равно лететь. Ой, да не смотри ты на меня так, я не сошла с ума. Я потом тебе все расскажу, а сейчас… Поехали домой!

Глава 6 Пристегните ремни, турбулентность

Второй триместр беременности – удивительное время, когда ты в целом можешь не замечать ее. Фигура почти та же, а если и изменилась, то так незначительно, что и гардероб можно не менять. Сил так много, что их хватает на все, а если организм устал, то он подает об этом такие четкие и ясные сигналы, что мама дорогая. Просто ложишься и спишь, где придется. Мне повезло, что этот период пришелся на лето. Можно было до упаду гулять, слушая пение птиц или плеера. Я выезжала на своей ПЕЖО на Пироговское водохранилище и плавала до одурения в еще холодной в июне, а потом теплой как молоко июльской воде. Никогда в жизни я не была так близка к самой себе, как в эти месяцы. С начала июля, правда, я уже ощутила, что стала тяжеловата. Все-таки, как никак начался шестой месяц.

– Тебе пора прекратить так гонять, – ворчала, как отечественная ручная сирена, мама.

– Мам, я дома с тоски вся покроюсь отеками, – отмахивалась я, хотя рулить действительно было все сложнее.

– Я не поручу тебе это дело, – вдруг сказал мне Аганесов как-то утром, отбирая у меня папку с отличным ДТП.

– Почему? – обалдела я.

– Там в суде наверняка будут кричать, совестить. И называть тебя продажной сволочью, которая отмазывает виновника аварии. Видел я этих пострадавших.

– И что? – уставилась я на него. – Так орут все, кто проигрывает дело о своих баблах. Что теперь?

– А то. Тебе нельзя волноваться.

– Ты обо мне заботишься! – удовлетворенно воскликнула я.

– Ну, а как я должен себя чувствовать, когда по моему офису бродит такая круглая женщина. – Я посмотрела на него и поняла, что как горячий горский мужчина он не может справиться перед умилением беременной женщиной.

– Но я же не твой род собираюсь продолжить, чего тебе напрягаться?

– Ты мне не чужой человек, я волнуюсь. И вообще, тебе не пора в декрет?