Девушка с черным котом

— Потому что сегодня вам нужно будет отдохнуть.

— А если я хочу на море? — она нахмурилась. — Я правильно поняла? Здесь есть море?

— Есть, — покивал Таенн. — И еще какое. Вы хотите сходить искупаться?

— Да. Очень, — призналась она.

— Тогда переодевайтесь и пойдемте, — предложил он. — Но с одним условием. Мы не будем там задерживаться. Вам нужно вернуться домой до темноты, и лечь спать пораньше. Чтобы получше отдохнуть. Вы ведь хорошая девочка, сударыня, правда? Вы послушаетесь старого… сопровождающего?

— Ну… ладно, — она пожала плечами. — Хорошо.

* * *

На втором этаже в простенке висело зеркало, тусклое, облупившееся от старости, в тяжелой деревянной раме. Она стояла сейчас напротив своего отражения и удивленно глядела на него — а отражение точно так же глядело на неё. Недоверчиво, чуть испуганно, с сомнением.

Девушке по ту сторону зеркального стекла было едва за двадцать. Правильные черты лица, темные глаза, чуть вздернутый нос. Волосы каштановые, прямые, довольно длинные — оказывается, они собраны в хвост, перехваченный заколкой. Странно, что она не поняла этого раньше. Кожа светлая, не обгореть бы случайно, на улице же солнечно. Больше всего ей понравились собственные ресницы. Густые, пушистые, никакой туши не надо. И глаза из-за них выглядят больше, чем на самом деле. Симпатичная девушка. Она облегченно вздохнула. Не красавица, но вовсе и не уродина — почему-то, заметив зеркало, она испугалась, что увидит в нем что-то… что-то плохое и неправильное. Оказывается, все не так уж плохо. Она снова посмотрела на себя.

Одежда оказалась совсем простенькой. Маечка с короткими рукавами, и шорты длиной чуть выше колен. Маечка светло-салатовая, шорты темно-синие. И тапочки. Те самые тапочки, которые успели запылиться, пока шли к дому.

— Айрин… — прошептала она отражению. — Интересно, Айрин, а есть ли у нас какая-нибудь еще одежда? И купальник! Как же мы с тобой забыли про купальник?

Свою комнату она опознала сразу — первая дверь направо по коридору. С коридором пока что было разбираться недосуг, поэтому Айрин толкнула дверь и вошла.

Мило.

Очень мило.

Просторная квадратная комната, уютная, какая-то очень мирная и спокойная. Стены обшиты тканевыми панелями неярких оттенков, снизу — дерево, всё то же старое дерево, коего в доме имелось в избытке. На полу ковер с низким ворсом, тоже неяркий, словно бы полинялый. Большое трехстворчатое окно, обрамленное тяжелыми темными шторами, выходящее в сад; у дальней стены широкая двуспальная кровать и туалетный столик. Возле окна — письменный стол, совершенно пустой, рядом с ним пара стульев. А прямо у двери как раз и находится искомое: огромный платяной шкаф. Ну-ка…

Дверца протестующее скрипнула и распахнулась — на полках в шкафу оказалось полно одежды, самой разной. Полная полка свитеров, полная полка маек, еще и еще полки — каждая под свой вид вещей. За второй дверцей обнаружились вешалки с платьями, тоже на любое настроение и погоду. За третьей дверцей она нашла куртки, плащи, корзину с зонтиками, а внизу — ровные ряды обуви.

Но где же купальники?

Купальники обнаружились на самой верхней полке отделения, их было больше десятка. Она, поколебавшись, выбрала самый скромный — черный, закрытый, с двумя белыми вставками; скинула шорты и майку, надела. Купальник сел идеально. Так, теперь надо трусики и лифчик на смену, и платье, чтобы удобнее было переодеться на пляже. И сумку! Обязательно надо пляжную сумку. И босоножки. И полотенце. И, пожалуй, шляпу…

* * *

Когда она спустилась, наконец, вниз, Таенн коротко, но очень выразительно глянул на нее — Айрин почувствовала, что лицо заливает краска. От стыда. Но с другой стороны… она же не виновата, ей просто хотелось…

— Я понимаю, что хочется хорошо выглядеть, но у нас действительно мало времени, — Таенн покачал головой. — Уже четыре. Даже половина пятого. Пока дойдем туда, пока вы искупаетесь, пока обратно…

— Я… Таенн, простите, пожалуйста, — пролепетала она. — Если так получается, то, может, вообще никуда не идти? Вы расстроились.

— Я не расстроился, я слегка нервничаю, потому что нам нельзя сегодня опаздывать, — Таенн выпрямился. — Идемте. Идемте, живее — в семь мы должны быть уже дома.

— Но почему? — не поняла она.

— Потому что так нужно. Вы потом поймете, сейчас я всё равно не сумею вам ничего объяснить. Идемте, идемте! Чем быстрее дойдем, тем дольше вы сможете пробыть на море.

* * *

После его слов Айрин ожидала, что дорога займет много времени, но это оказалось вовсе не так. Пройдя пару поворотов, они по всё таким же улицам, выложенным плитняком, выбрались на Центральную аллею — по крайней мере, Таенн назвал это место именно так. Да, это действительно была аллея, по сторонам этой аллеи росли высокие туи, а в центре, на газоне, Айрин успела заметить какие-то статуи, вроде бы греческие, но в то же время — на греческие они были не совсем похожи. Рассмотреть аллею повнимательнее Таенн не позволил: он едва ли не за руку поволок Айрин дальше, в середине аллеи они свернули, и попали на лестницу, длинную, широкую, сделанную из вытертого до блеска светлого камня.