Девушка с корабля

Но Сэм Марлоу был исполнен гнева и презрения. Эта девушка поступила с ним неблагородно, она опозорила его, и он не желал больше иметь с ней ничего общего. Если бы это было в его власти, он никогда не встретился бы с нею. Но в дело вмешалась судьба. Она снова столкнула их и теперь с благодушной улыбочкой ждет, чтобы он смирился. Хорошо же, он покажет ей. Через несколько секунд они встретятся. Он будет держать себя вежливо, но страшно холодно. Он заморозит девушку до мозга костей и проделает в ленте дыру в шесть футов.

Дверь отворилась, и комната наполнилась Беннеттами и Мортимерами.

§ 2

Во главе процессии выступала Билли, и Марлоу не мог не признать, что сегодня она особенно хороша. За нею шел краснолицый господин, чьи пуговицы, казалось, трещали и стонали под тяжестью своих обязанностей. За ним вдогонку семенил невысокий, худенький, бледный, почти совершенно лысый человечек в очках, нос у него был вздернут кверху и ноздри раздуты, как будто его беспокоил какой-то легкий неприятный запах. Четвертым в этой компании был наш старый знакомый Брим.

Раздался неясный гул взаимных приветствий и представлений. Но тут вдруг Брим, узрев Сэма, вспорхнул по направлению к нему и захлопал крыльями.

– Хэлло, – воскликнул он.

– Как поживаете, Мортимер? – холодно ответствовал Сэм.

– Как, вы знакомы с моим сыном? – воскликнул сэр Мэлэби.

– Вместе ехали на пароходе, – ответил Брим.

– Великолепно. Значит, старые друзья. Мисс Беннетт, – повернулся старик Марлоу к Билли, которая широко раскрытыми глазами глядела на своего бывшего жениха, – позвольте представить вам моего сына Сэма. Сэм, – мисс Беннетт.

– Мне очень приятно, – проговорил Сэм.

– Беннетт, вы никогда не встречались с моим сыном?

– Как поживаете? – произнес мистер Беннетт таким энергичным тоном, что Сэм машинально ответил на вопрос, который в обычных случаях оставляют без ответа.

– Очень хорошо, благодарю вас.

Мистер Беннетт печально покачал головой.

– Вы счастливый человек, если можете так говорить. Только немногие из нас имеют право похвастаться своим здоровьем. Я, например, могу с уверенностью сказать про себя, что за последние пятнадцать лет не знаю, что значит быть здоровым хотя бы один день. Марлоу, – продолжал он, тяжело поворачиваясь к сэру Мэлэби, точно пароход, делающий поворот на реке. Даю вам слово, что в двадцать пять минут пятого я чуть было не позвонил вам по телефону, чтобы отменить свой визит. Но когда я измерил себе температуру без двадцати минут шесть…

В этот момент в дверях появился слуга, возвестивший, что обед подан.

Обеденный стол сэра Мэлэби Марлоу, как и большая часть мебели в его доме, перешел к нему от покойного отца. Он был сделан в то время, когда люди любили громоздкие и основательные вещи, вот почему теперь он оказался немного велик для небольшой компании. Белое море полотна отделяло каждого гостя от его визави и создавало вынужденную близость между лицами, которые сидели рядом. Вследствие этого Билли Беннетт и Сэм Марлоу оказались, если не в полном одиночестве, то, во всяком случае, настолько изолированными от остальных присутствующих, что молчать им было невозможно. К западу мистер Мортимер завел разговор с сэром Мэлэби о последних нашумевших процессах. К востоку от них мистер Беннетт описывал Бриму наиболее поразительные симптомы своей болезни. В виду этого Билли почувствовала себя вынужденной сделать хотя бы попытку завязать разговор.

– Я совсем не ожидала встретить вас здесь.

Сэм, спокойно и независимо крошивший ломтик хлеба, взглянул на нее, глаза их встретились. Лицо Билли выражало самые дружественные чувства. Своих собственных глаз он видеть не мог, но думал и надеялся, что они глядят холодно и грозно, словно поверхность какого-нибудь бездонного горного озера.

– Виноват?

– Я говорю, как странно, что мы встретились здесь. Я никак не воображала, что сэр

Мэлэби приходится вам отцом.

– Мне это обстоятельство известно уже давно – ответил Сэм, после чего наступила пауза. Она была вызвана горничной, которая просунулась между ними, чтобы убрать его тарелку. Сэм отхлебнул немного хереса и почувствовал мрачное удовлетворение. Он считал, что с первого же слова дал их беседе правильный тон. Холодный и вежливый. Уголком глаза он видел, что Билли закусила губу. Он снова повернулся к ней. Теперь, после того, как он ясно дал ей понять, что они совершенно чужие, случайно встретившиеся на званом обеде люди, снова можно было продолжить беседу.

– Как вам нравится Англия, мисс Беннетт?

Взор Билли погас.

– Ничего себе, – ответила она.

– Значит, не нравится?

– Как вам сказать! Ворчать собственно бесполезно. Приходится примириться с тем, что Англия – совершенно дикая страна и радоваться, если тебя не съели туземцы.

– Почему вы называете Англию дикой страной?

– А как назовете вы такую страну, где нельзя получить льда, где нет центрального отопления или хотя бы приличных ванн. Мой отец и мистер Мортимер только-что сняли дом на побережье, и в этом доме имеется всего одна плохонькая ванная.

– Так это единственная причина, в силу которой вы осуждаете Англию?

– О, нет, есть еще и другие.