Девушка с корабля

Вы думаете это все? Вы, может-быть, думаете, что больше уже ничего нельзя прибавить для усиления атмосферы мира и довольства? Ошибаетесь. В это самое мгновение в стеклянных дверях гостиной появилась фигура мистера Беннетта в белом фланелевом костюме и внесла последний недостающий штрих. Мистер Беннетт вышел на лужайку и присел рядом с дочерью. Бульдог Смит, подняв сонную голову втянул в себя воздух, но это не обеспокоило мистера Беннетта. Со времени их последнего и не совсем удачного знакомства между ними установились сдержанные, но прочные дружеские отношения. Несмотря на весь свой скептицизм, мистер Беннетт, в конце концов, позволил убедить себя в том, что Смит предобродушное животное, исполненное самых невинных намерений. Поэтому сей доблестный джентльмен ощущал на мгновение некоторое беспокойство только в тех случаях, когда он неожиданно встречался с собакой где-нибудь за углом.

– Рисуешь? – спросил мистер Беннетт.

– Да, папочка, – откровенно призналась Билли, так как между отцом и дочерью не было секретов. За исключением разве очень незначительных. Так, например, она случайно позабыла рассказать ему, что виделась вчера утром с Самюэлем Марлоу и намерена встретиться с ним сегодня опять. Во всем же остальном ее сердце и голова были открытой книгой для отца.

– Прекрасное утро, – проговорил мистер Беннетт.

– Да, такое безмятежное! – ответила Билли.

– Яйца здесь в английской деревне, продолжал мистер Беннетт, неожиданно впадая в лирический тон, просто изумительные. Я съел три штуки к завтраку. Они были такие большие, коричневатые и свежие, точно только-что скошенное сено.

Он замолчал, охваченный экстазом.

– А ветчина! – продолжал он, ветчина, которую мне подали сегодня на завтрак, – вот это была ветчина! Я даже не помню, когда я ел еще такую. Они, должно-быть, особенным способом откармливают свиней – Он издал легкий вздох. – Да, жизнь прекрасна!

Наступило молчание нарушаемое только храпом Смита. Билли думала о Сэме и о том, что он говорил ей вчера, о его красивом лице и о выражении его глаз, которое уж никак нельзя было сравнить ни с одним выражением, появлявшимся когда-либо в глазах Брима Мортимера. Она убеждала себя, что ее отношения с Сэмом носят чисто идиллический характер; будучи молодой и романтичной девушкой, она наслаждалась этими тайными свиданиями, придававшими жизни новую прелесть. Как приятно было потихоньку убегать в тенистые аллеи, где ее ожидала запрещенная любовь. По временам Билли бросала косые взгляды на своего отца, для себя игравшего роль людоеда в ее волшебной сказке. Что сказал бы он, узнав об ее похождениях? Но мистер Беннетт не знал и поэтому продолжал мирно мечтать о съеденной ветчине.

Так просидели они приблизительно с минуту, когда в стеклянных дверях гостиной появилась горничная в белом чепце. И вдруг в этом месте вполне уместно сказать, и вдруг – мирная сцена домашней жизни была нарушена самым грубым образом, и жестокий рок снова принялся за свою разрушительную работу. Горничная, ее звали Сусанна, хотя, в сущности, это не имеет никакого отношения к нашему рассказу, приблизилась к мистеру Беннетту.

– Сэр, вас спрашивает какой-то джентльмен

– Что? – спросил мистер Беннетт, отрываясь от своей мечты о ветчине.

– Какой-то джентльмен хочет вас видеть, сэр. Он в гостиной. Говорит, что вы назначили ему сегодня.

– А, да, верно!

Мистер Беннетт тяжело поднялся со своего кресла. За большими окнами гостиной он увидел какой-то неопределенный силуэт в сером костюме и вспомнил, что назначил на сегодня свидание клерку сэра Мэлэби Марлоу, который должен был отвезти в Америку его бумаги.

Была пятница; по всей вероятности, этот человек собирается в субботу сесть на пароход в Саутгемптоне.

Он вошел в гостиную и застал там мистера Джона Питерса, лицо которого выражало беспокойство, даже тревогу.

– С добрым утром, мистер Питерс, – проговорил мистер Беннетт, – очень хорошо, что вы приехали. Садитесь, я сейчас просмотрю записки, набросанные мною в связи с делом.

– Мистер Беннетт, – воскликнул Джон Питерс – Позвольте мне… позвольте спросить вас.

– Что вы хотите?

Мистер Питерс откашлялся. Он испытывал смущение, не зная, как приступить к исполнению весьма неприятной обязанности. Но долг выше всего, и клерк не колебался. Любуясь через окно гостиной на очаровательную сцену под деревом, он вдруг увидел незабываемое лицо Билли, сидевшей с блокнотом на коленях. И мистер Питере решил, что он не может уйти, не переговорив о ней с мистером Беннеттом.

Право, можно подумать, что на доме миссис Хайнетт лежало какое-то проклятие. Каждый, входивший в него, лишался душевного покоя. Все это утро, и в поезде и по пути со станции на дачу, Джонс Питерс чувствовал себя очень счастливым. Прекрасное утро благотворно подействовало на его нервы, а легкий ветерок, дувший с моря, нашептывал ему романтические сказки. В гостиной стоял большой букет из разных цветов, и мистер Питерс получил большое удовольствие, понюхав его. Словом, он был в самом радужном настроении, пока не выглянул в окно и не увидел Билли.