Девушка с медовыми глазами

Мама присоединилась к нашей компании во время поездки на озеро (иначе и быть не могло, очередное условие отца), а потом долго шутила, как на меня поглядывали мальчишки и любовались исподтишка. Такое внимание ей льстит, но развитие близких отношений с парнями – под запретом.

В нашей компании я младше всех. Многие ребята в следующем году окончат универ, остальные уже работают. Не думаю, что кто-то из них видит во мне, школьнице, потенциальную спутницу. Но приятно, что общаются на равных и не сюсюкают, как маленькую.

Вчера возвращались с Данелем с церковного служения. Стемнело. Только закончился июньский дождь. Промокли до нитки. А в нашем районе по-прежнему нет фонарей, и всё та же грунтовая дорога. Пару раз я неудачно оступилась. Данель просто взял меня за руку. Молча. Так непринужденно и естественно, как ни в чем не бывало, ни на секунду не прерывая разговора.

История коллекционера

Самое лучшее проявление любви отца к детям – его любовь к их матери…

Я.Вишневский

Тим

Уже и не вспомню, когда стал коллекционировать девчонок. Нет, я не женоненавистник. Скорее даже, наоборот. Всегда нравилось в детстве дружить и играть с ними. Девчонкам во дворе всегда не хватало «папы» или какого-нибудь питомца, чью роль я с радостью исполнял лет до одиннадцати, поэтому, когда выходил гулять, меня тут же хватали за руки и уводили в «домик», гладили по волосам (я же был котиком у них) и даже чмокали в щеку. Сестер у меня не было, от старших братьев получал пинки, щелбаны и подзатыльники, а мамин максимум ласки – ущипнуть за щеку, да побольнее, или ткнуть пальцем в ребра, чтобы развеселить.

Со временем, к седьмому классу, девчачьи нежности эволюционировали, а я начал считать, сколько девиц на моём счету, собирал их фотографии. Не соревновался с другими пацанами, не сравнивал наши статистики, самое осознание меня подстегивало, придавало смелости при знакомствах.

Бытует убеждение, что младшеньких балуют родители и любят больше остальных. Но я поздний ребенок. Слишком поздний. Отец и мать устали от жизни, от воспитания образцовых предыдущих сыновей и смертельно достали друг друга. На мне перфекционисты выдохлись.

Сам факт того, что я мог у них случиться, не укладывается в голове. Мне кажется, такие далекие друг от друга люди уже не занимаются любовью, особенно когда им под сорок. Никогда не слышал, чтобы отец признавался в любви матери. Думаю, она действительно не слышала этих слов от него ни раньше, ни тем более сейчас.

Два чокнутых умника жили в молчаливом перемирии – каждый со своей книжкой в руках. Удивить их умственными способностями не под силу ни одному из сыновей. Оба на недосягаемой высоте. Боги философии, политологии и искусства.

Мама говорит обо мне хорошо только в прошедшем времени. Её рассказы всегда сводятся к тому, каким я рос крепышом на искусственном питании и никогда не болел в детстве. До семи лет был «бесплатным ребёнком» (её фраза).

Помню, как обожал лежать рядом, пока она спит. Обкладывал маму подушками, чтобы было мягко, как принцессе из мультфильмов. Думал, все девочки пахнут так же вкусно, как мама. Позже убедился, что не все.

Но нашей матери, самой не знавшей ни капли нежности и ласки от родителей и от мужа, было не до объятий и чувствительности. Во время развала Союза она хваталась за любые возможности, чтобы прокормить семью. Шила, вязала, выращивала дачные ягоды и фрукты на продажу.

Когда мать забрала меня из лучшей бесплатной школы города, я просто сорвался с цепи – выплёвывал дерзкие слова ей в лицо, хлопал дверями и неприкрыто враждовал. Она жёсткая, властная, режет окружающих людей своим сарказмом, цинизмом. Такими становятся нелюбимые женщины. Это всё, что им остается, чтобы продолжать уважать себя. Она давит свинцовым грузом своего превосходства и жизненного опыта на собеседников, обрывает разговоры на полуслове – ей плевать на их позицию и взгляды.

Все девушки моих братьев в её глазах безмозглые «проститутки». Мои братцы устраивают «тест-драйв» каждой девушки прямо в нашей квартире, в собственной комнате, а после отправляет свою жертву пить чай с нашей мамой. Ни одна из них пока не прошла «собеседование» с ней. Алекс, старший брат безоговорочно и по-щенячьи преданно доверяет мнению мамы. Все-таки насколько мы с ним разные люди.

К четырнадцати годам я замечал, как братья заигрывают с девушками, как зажимают их где-нибудь у подъезда, ходят в обнимку, и так же жадно искал внимания, хотя бы простой улыбки одноклассницы, случайного касания рук, меня сводили с ума их оформившиеся фигуры, красивые, пышные волосы. Наверное, не только меня, всех нас пацанов.

Хотел, чтобы меня отчаянно добивались, умоляли о любви. Но как только это происходило, всё превращалось в жалкое зрелище. Эмоции угасали, драйв заканчивался. И хотелось начать всё заново. Кроме одного раза, но тогда всё разрушили независящие от меня обстоятельства.

К шестнадцати годам настолько изучил девочек, что чувствовал себя кукловодом.

Лика