Девушка с синей луны

– Да. Мы были близки. Ия была моложе на четыре года, но казалась старше. Она была сильная, ничего не боялась. Часто спорила с мамой и Денисом, а потом вообще ушла и сняла квартиру. Денис очень переживал. Я тогда была в Таиланде, мы переписывались. Она написала, что ушла из центра, что Венката… она обозвала его козлом! Ия никогда не стеснялась в выражениях. И еще написала про Влада-Ваганта, они только начали встречаться… – Диана замолкает.

Они молчат. Над свечой вьются мошки, бьются в стекло банки. Нет Ии, нет Влада, нет Дениса, нет Полины Карловны, нет Никиты и Леонида… никого нет!

– Диночка, а тот парень, историк… ник еще такой странный, ты рассказывала… – Марине делается страшно, не нужно бы лезть туда…

– Никита. Помню. А что?

– У него был такой необычный ник…

– Голиард. Я не знала, что это, посмотрела в Википедии. Это средневековый певец. Никита тоже был необычный… жаль, конечно, что перестал звонить… они все перестают звонить. Может, из-за ника он мне понравился… такой необычный… – Диана усмехается печально.

Марина ежится.

– Влад – Вагант, Никита – Голиард… это из-за сестры? И Леонид-Бард… Ты тосковала по ней и искала похожие ники, да? – Марине кажется, она бросилась в омут с головой.

Диана не отвечает. После паузы говорит неохотно:

– Не знаю… может. Не думала об этом.

Снова продолжительное молчание.

– Мы долго пробудем в Зареченске? – спрашивает Диана, и Марина вздрагивает. – Я хочу домой.

– Разве тебе плохо тут? – спрашивает Марина, не зная, что отвечать. – Покой, перемена обстановки… сад. А яблоки какие! Кушать не хочешь? Ты почти ничего не ешь. У нас есть мясо…

И самое главное, она не может ее защитить! И что делать, тоже не знает. Рано или поздно… Пусть лучше поздно!

– Не хочу. – Диана зябко поводит плечами, кутается в плед.

– Может, чаю? С медом, хочешь?

– Хочу. Марина… спасибо тебе. За все.

Марина чувствует, как от ужаса терпнет в затылке – о чем она?

– Диночка, о чем ты… – бормочет Марина. – Все будет хорошо. Мы сейчас горячего чайку с медом, у нас есть овсяное печенье…

– Ты сказала им, что мы уезжаем? – вдруг спрашивает Диана.

– Сказала… – Марина понимает, что Диана говорит о Монахе и Добродееве.

– Они не приедут за мной?

– Они даже не знают, где мы! – Марина вскакивает, бежит в дом готовить чай; смахивает слезы. Из окна кухни видна веранда. Диана сидит, сжавшись в комок, застыв, смутно белеет ее лицо в ранних сумерках…

Марина выносит поднос с чашками и печеньем.

– Вот! Мед я положила. Может, слишком горячий?

Диана берет чашку обеими руками:

– Замерзла… не горячий. Знаешь, я все время вспоминаю ту ночь… хочу забыть, а она не забывается. – Она говорит монотонным невыразительным голосом, не глядя на Марину. – Денис не пришел ночевать и на звонки не отвечал. Мы очень волновались, после смерти Ии мы все время ждали несчастья. Мама всю ночь не спала… Утром я поехала к нему в мастерскую… он спал, в подсобке был диван. На полу валялась пустая бутылка водки… Он никогда не пил, даже пива! А на машине была кровь…

– Ты спросила его…

– Нет! Я сразу ушла. И еще… Я хочу сказать еще что-то…

Диана молчит. Молчит и Марина.

– Я хочу сказать, что я виновата перед тобой, я сказала неправду… Это неправда, что Денис в Бразилии. Он умер, лежит рядом с Ией и мамой, я никогда туда не хожу, заплатила, чтобы убирали… не могу! Думаю, что он живой… что они все живые, как когда-то, что я не одна… Денис был старший брат… старший! Сильный, добрый… он заплетал мне косички, у Ии волосы были короткие, а у меня синие ленточки и заколки с синими камешками. Отводил нас в школу, проверял дневники… и никого уже нет. Не сердись…

– Ну что ты, я понимаю! – Марина вскочила, обогнула стол, обняла Диану.

– Ты меня не бросишь?

– Ни за что на свете! Хочешь, уедем за границу? У меня подруга в Австрии!

– Я хочу домой. Мариночка, когда мы поедем домой?

– Что-то с машиной, – говорит Марина, корчась от собственных фальшивых интонаций, чувствуя, как неубедительно звучит голос. – Надо бы показать механику, пусть проверит. И сразу поедем, пару дней еще… Завтра пойдем на речку, соседка сказала, вода еще теплая, можно искупаться. Ты плаваешь?

– Денис научил…

– Можно за грибами. Ты любишь собирать грибы?

– Не знаю… мы с тех пор не ездили. Знаешь, после их ухода, у меня никого нет… Я люблю тебя!

– У тебя есть друзья… Венката! Старший товарищ, друг, он знал всю твою семью. Я тоже люблю тебя.

– Я боюсь его! – вырывается у Дианы.

– Боишься? Почему?

– Не знаю.

– Он совсем тебе не нравится?

– Он встречался с Ией. Я напоминаю ему сестру. Он иногда так смотрит на меня… у него страшные глаза. Когда он берет меня за руку… – Она замолкает; ежится.

– Ты ему нравишься, – говорит Марина. – Ты красивая. Ты сама говорила, что он хороший, что он делал тебе предложение…

– Хороший. Он дружил с Денисом и мамой. Мама его очень любила. Он говорил, мама была бы рада, если бы мы были вместе. А я боюсь. Он хороший, приносит индийские травы, я плохо сплю, сам заваривает… они так пахнут, у нас такие не растут… И шоколад приносит.

…Мягко опускается ночь; от земли тянет сыростью. Чай остыл.