Девушка с синими гортензиями

– Я не мог заснуть в ту ночь. Ева рыдала за стеной… скулила, как брошенная собачонка. Это было ужасно. Я пытался накрыться одеялом, чтобы ничего не слышать, но стало слишком жарко. Тогда я поднялся открыть окно – и в блеске молнии увидел… Жинетту, которая плыла по реке, как Офелия, раскинув руки. Я остолбенел. Не знал, что делать. И через минуту услышал крик. Я сообразил, что происходит нечто странное. Потом раздались шаги на палубе, Буайе постучал мне в дверь… Мы собрались в салоне. Мне хотелось спать, я зевал и одновременно пытался понять, что же творится. Все походило на какую-то нелепую драму… А лично мне больше по душе комедии. Однако я очень быстро разобрался в происходящем. Да там, по правде говоря, все было очень просто. Никто не мог убить Жинетту, кроме одного-единственного человека.

– Почему вы никому не сказали, кто убил Лантельм? – требовательно спросила Амалия.

Лицо Невера потемнело.

– Актриса сказала, что я плохой писатель, – холодно проговорил старик. – Что мои пьесы убогие и скучные. Запомните, сударыня: вы можете оскорбить жену, дочь, мать любого человека – и не исключено, что тот вас простит, и вы даже останетесь с ним друзьями. Но никогда, никогда не говорите писателю, что он плохо пишет. Потому что такие вещи не забывают и не прощают.

– Вас, наверное, забавляло, что вы знаете тайну, которой не ведает больше никто? Не считая убийцы, конечно, – уронила Амалия. – А потом вы увидели возможность сделать на этой тайне деньги.

Невер кивнул:

– Я устал от нищеты. Если вам любопытно, было ли мне совестно, отвечу сразу же: ни капли. Судьбе было угодно, чтобы я разбогател благодаря Жинетте, которая меня презирала, и ее убийце, который думал, что останется безнаказанным. А я никогда не иду против судьбы. Рассказать вам, как все было?

Старик оживился, и по блеску его глаз Амалия видела, что он до сих пор воспринимает ту давнюю трагическую историю как хорошую шутку.

– Я позвонил убийце и заговорил с ним голосом Жинетты. У нее был такой томный голос, с придыханием… а я когда-то выступал на сцене и считался неплохим актером. Ах, если бы вы слышали, что творилось на том конце провода! Это было поразительно, я бы никогда не мог придумать ничего подобного, даже если бы захотел. Вдоволь помучив убийцу, я потребовал денег. Бог мой, чего я только не наслушался в тот момент… И только угроза рассказать всем правду заставила убийцу пойти на попятный.

– И много вы денег от него получили? – спросила Амалия.

– Чуть больше миллиона. Правда, по частям, – небрежно ответил Невер. – Под Парижем у меня прекрасный замок, записанный на мою родственницу. Знаете, оказывается, довольно забавно играть бедняка, когда сам богат и не ведаешь счета деньгам. Честное слово, это была самая любопытная роль в моей жизни.

– Вы не уехали с улицы Рише, чтобы убийца вас не вычислил?

– И потому тоже. Но я же вам говорю: я наслаждался своей ролью. Время от времени убийца пытался найти шантажиста. Он ведь далеко не глуп… и понимал, что только тот, кто находился тогда на яхте, может знать о том, что там произошло на самом деле. И бедняга метался, терзался подозрениями: тот? этот? Но он был у меня на крючке, да… и я не собирался отпускать его… После войны убийца, правда, взбрыкнул и заявил, что у него нет больше денег. Вранье, конечно. А мне как раз в то время попалась на глаза некая девица из приюта. Одно лицо с Жинеттой, только без родинки на щеке. И я…

– Из какого приюта? – быстро спросила Амалия.

– Сен-Луи, по-моему. И я…

– Как ее зовут?

– Мадлен. А фамилия Матье, кажется. До чего же вы внимательны к мелочам, сударыня… Хотите меня проверить? Но я ничего противозаконного не делал. Просто велел ей одеться, как Жинетта, и пару раз прогуляться перед домом убийцы. Видели бы вы его лицо, когда он выскочил наружу… И с тех пор платил мне исправно. Ненавидел меня, но платил.

– Письмо, – напомнила Амалия. – Вы ведь сказали убийце, что в своем последнем письме Лантельм упомянула его имя?

Невер потупился.

– Ох… Был такой разговор, да. Во время войны убийца был весь на нервах и как-то тоже отказался платить, сказав, что никаких доказательств все равно нет. А я возьми и напомни ему о письме… Я никак не предполагал, что убийца наймет людей, чтобы переворошить могилу.

– А потом Луи Дюперрон решил начать расследование, – произнесла Амалия. – И убийца запаниковал, что шантажист его выдаст. Тогда он стал убивать всех, кто казался ему подозрительным, всех, кто внезапно разбогател. Матроса Тенара, Ролана Буайе, Раймона Обри… Хотя последний отделался ранением. Убийца пытался следить и за нами. По крайней мере дважды мой помощник Пьер Видаль почуял что-то неладное. А потом убийца каким-то образом узнал, что последнее письмо Лантельм находится у доктора Морнана, и явился за ним. И зарезал доктора и его жену.

– Я не знал, – мрачно обронил Анри Невер. – Клянусь вам, не знал о докторе. Я…

Амалия сняла с колен Маркиза и поднялась.

– Знаете, Невер, ваше счастье, что вы старик. Иначе бы я обошлась с вами совсем по-другому. Кстати, где вы будете завтра вечером? Надеюсь, не в вашем замке?