Девушка с верхней полки

Через несколько минут она вышла довольная, а сумка её теперь выглядела полной. Я вздохнула с облегчением и пошла вдоль вагона, чтобы немного размять ноги. Поезд будет ещё пять минут стоять, и все пассажиры уже внутри.

От штабного вагона в мою сторону семенила Валентина Степановна.

– Слышала, что у нас творится? – взволнованно начала женщина, когда мы встретились на середине. И не дожидаясь ответа, начала рассказывать: – В туалете эсвэшки видеокамеру нашли! Представляешь, какие-то имбецилы снимали всех пассажиров, как они дела свои делают! А потом, наверное, в интернет выкладывать будут. Вот же ж извращенцы! Евгеньич службу безопасности вызвал, сейчас весь поезд обыскивать будут!

– Ого! – только и смогла выдавить я.

– Ты там у себя никого подозрительного не видела?

Я помотала головой. Вот это новости! Хорошо, что мышей забрали, а то бы нам точно влетело.

– А кто камеру нашел? – спросила у Валентины.

– Так пэм наш и нашёл. Его позвали что-то там подремонтировать, он и углядел подозрительную штучку на потолке. Расковырял – а там камера. Сразу к начальнику и пошёл. Ладно, побежали по вагонам, сейчас трогаться будем.

Я залетела в вагон и сразу к Диме. Закрыла дверь в купе, а потом выпалила в лицо:

– Сейчас служба безопасности весь поезд обыскивать будет! Надеюсь, у тебя больше ничего постороннего не припрятано?

Несколько секунд он молча смотрел мне в глаза, а потом обхватил лицо ладонями и сказал очень серьёзно:

– Шиншилл я отдал, а больше ничего нет. Пожалуйста, Даш, не надо меня теперь во всех грехах подозревать. Прости, что обманул. Я обещаю, что больше никогда так не поступлю. Пожалуйста, поверь мне.

У меня на глаза навернулись слёзы, и я закивала в знак того, что прощаю. А потом бросилась к Диме на шею и прижалась крепко-крепко. А потом мы целовались, долго и горячо, позабыв обо всём на свете.

Пока к нам в купе не стали долбиться пассажиры. Пришлось оторваться друг от друга и вернуться к работе. Чай, кофе, уборка… За которыми я совсем позабыла рассказать Диме о том, что узнала от Степановны. Но на душе стало снова тепло и легко, и думать о неприятном совсем не хотелось.

29

Они пришли в полдесятого, двое мужчин в форме. Зашли в туалет и несколько минут там что-то делали. А я тем временем рассказала Диме последние новости. Он очень удивился и почти сразу же о чём-то задумался.

– Кто старший? – строго спросил один из безопасников, когда они закончили.

– Я, – Дима чуть вышел вперёд и ободряюще сжал мою руку.

– В штабной на допрос. А ты следующая, – обратился уже ко мне.

– Нашли там что-нибудь? – спросил Дима.

Первый дядька уже развернулся и уходил, а второй, чуть моложе и на вид добродушнее, громко вздохнул:

– Нашли. Уже четвёртую.

Дима пошёл вслед за ними и вернулся только через двадцать минут. И всё это время я не находила себе места от волнения. А ещё в голове никак не мог уложиться тот факт, что нас снимали! Всех! И меня тоже! Да ещё в таком месте! Боже, ну что там может быть любопытного? Как люди штаны снимают и на унитаз забираются? Умываются и корчат рожицы в зеркало? Переодеваются? Как же это мерзко!

А потом мимо прошла Рита Крыгина. Остановилась напротив открытой двери служебки, смерила меня высокомерным взглядом и громко фыркнула:

– Извращенцы!

И тут меня как громом ударило: «А я сказал ей, что у меня есть видео, на котором её ясно видно. И если она будет артачиться, покажу его начальнику поезда». Это Димины слова. Он пугал Риту как раз таки видео, на котором она выплёскивает Доширак в наш туалет. Получается, он знал про камеры? Нет, нет, я не верю!

Я металась в узком пространстве щитовой и неосознанно кусала костяшки пальцев. Внутри была сплошная паника, и я не знала, как взять себя в руки.

Вернулся Дима и сразу понял моё состояние. Ну или он думал, что понял. Крепко меня обнял и попытался успокоить:

– Не волнуйся, Даш! Они вряд ли успели эти видео в интернет выложить. Скорее всего, всё заснятое где-то в поезде на диске копится. Его найдут. Конечно, ситуация неприятная, но ведь всякое бывает. Это просто пережить надо. Давай иди, тебя уже ждут.

Дима поцеловал меня в висок и разжал руки. Кажется, он не заметил даже, что я его не обнимаю и вообще никак не реагирую на близость.

– Что ты им сказал? – отрешённо спросила я, одёргивая жакет.

– Что не видел никого и ничего подозрительного, – пожал плечами парень. – Не переживай, там простые вопросы, чисто для галочки. Они уже просматривают основные камеры в кабине машиниста. Там эти установщики наверняка засветились.

– Ага, – только и сказала я и поплелась в штабной вагон…

Из купе для допросов вышла девушка, которую я видела в вагоне-ресторане. Странно так на меня посмотрела и пробежала мимо. А я внутренне собралась и зашла внутрь.

– Имя, фамилия, стаж? – сухо спросил суровый дядька, сидящий за столиком у окна.

– Дарья Синицына, стаж – шесть дней, – тихо сказала я.

Безопасник поднял на меня голову и внимательно посмотрел в глаза:

– Зачем пошли в проводники?