Девушка в бегах

Я лихорадочно размахиваю руками, пытаясь ухватиться за что-нибудь и представляя, как кто-то вломится в комнату и обнаружит меня таком виде. Но страх – отличный стимул. Я ерзаю в проеме и выдыхаю, стараясь, чтобы в легких не осталось ни грамма воздуха. Джинсы цепляются за раму окна, и я слышу треск, а потом шиплю от боли, когда бедро цепляется за острый край. Но я не останавливаюсь. Напротив, я удваиваю усилия.

Кто-то уже у двери. Я слышу, как поворачивается ручка – сначала мягко, затем с усилием.

Упираясь руками в наружную стену, я отталкиваюсь от нее как можно сильнее. Еще сильнее. Выбравшись на свободу, я падаю вниз с высоты в пару метров на потрескавшийся асфальт. С локтей и бедра капает кровь, но я едва замечаю боль. Дверь пятого номера трясется, а затем я слышу громкий «бум!». Кто-то вышибает дверь, и треск отдается во всем здании. Задыхаясь и чувствуя, как сердце едва не вырывается из груди, я вскакиваю на ноги и пускаюсь бежать.

Попытка скрыться

Асфальтовая площадка позади мотеля идет по склону, к канаве, и я скольжу вниз, пытаясь затормозить, а затем приземляюсь в густой березовой роще. Одежда и волосы на бегу цепляются за неровную кору, замедляя мой бег. И я не могу заставить себя затаиться. Дыхание становится сдавленным и прерывистым. Помогите.

Земля мокрая и скользкая после прошедшего ночью дождя, поэтому я постоянно поскальзываюсь. Каждый раз, поднимаясь на ноги, я уверена, что увижу человека, который гонится за мной, но я едва могу разглядеть хоть что-то. Солнце заходит быстро, и все, что дальше трех метров от меня, сливается в мутную лесную тьму.

Перебравшись через поваленное дерево, я падаю на землю, прижавшись боком к неровной коре. Я заставляю себя затаиться, но мое тело не хочет подчиняться. Легкие горят, а сердце колотится, и я безуспешно пытаюсь заставить себя дышать только носом.

Потом я слышу. С той стороны, которая не прикрыта поваленным деревом, кто-то двигается через лес.

Быстрее меня.

Ужас сжимает мое сердце холодной рукой, и его хватка становится все сильнее и сильнее по мере того, как приближаются шаги.

Мне приходится приложить максимум усилий, чтобы не помчаться вперед, продираясь сквозь деревья, словно за мной гонится сам дьявол. Сильнее всего на свете я хочу броситься бежать. Это побуждение настолько сильное, что мне приходится постоянно думать о том, чтобы расслабить напряженные мышцы. Я ползу на животе вокруг упавшей березы, высматривая впереди веточки, которые могут с треском сломаться под моим весом. Оказавшись на другой стороне, я снова заставляю себя выждать. Когда шаги становятся громче, я зажмуриваюсь. Пройдя мимо меня, они снова стихают, углубляясь дальше в лес.

Мой взгляд мечется вокруг. Справа темно, но я замечаю, что слева деревья редеют.

Может быть, там открытое пространство, где преследователь легко подстрелит меня, наблюдая из леса.

Может быть, там овраг, и я сломаю шею, не успев даже различить, где край.

Может, я уже схожу с ума, и деревья вовсе не редеют.

Если я побегу в ту сторону, через несколько секунд я окажусь на виду, и я не хочу рисковать своей жизнью, выясняя, что находится по другую сторону этих деревьев. Но прятаться в лесу, распластавшись на земле, я тоже больше не могу.

Дыхание снова становится прерывистым, когда у меня возникает идея. Хорошей ее не назвать, но было бы еще хуже остаться в лесу – или в неизвестности, которая лежит за ним – и попасться кому-то более быстрому. А реальность такова, что я ставлю на кон свою жизнь – что бы я ни делала. Так что я выбираю более надежную ставку.

И поворачиваю обратно к мотелю.

Я даю волю инстинкту бегства, быстрыми шагами перемещаясь от дерева к дереву, замирая у каждого ствола, чтобы прислушаться, ожидая услышать преследователя, который, как я надеюсь, удаляется в противоположную сторону. Но я слышу лишь шум крови в ушах, и двигаюсь так, словно мне в затылок дышат все ночные кошмары.

И ради чего? Возможно, я направляюсь к другой угрозе, к той, которая терпеливо ждет моего возвращения. Этот парализующий страх мне приходится придушить в зародыше.

Я возвращаюсь к мотелю, потому что ничего не знаю о тех, кто за мной гонится. Я ничего не знаю о том, где мама и что она задумала. Я ничего не знаю о том, почему мне приходится спасаться бегством. Но я знаю, что перед моим номером припарковалась машина и водитель знал, где меня найти. Возможно, в засаде поджидает кто-то еще – сообщник, готовый схватить меня или сделать что-то похуже. Но в машине может найтись и то, что приведет меня к маме и к ответам, которые мне нужны. В конце концов, может, мне удастся пробраться в комнату и забрать свой рюкзак. В этот момент мне хочется верить, что выигрыш перевешивает риск.

Когда я добираюсь до границы леса и в поле зрения появляется мотель, на меня обрушивается новая волна ужаса, но у меня нет времени на сомнения. Я разжимаю пальцы, крепко вцепившиеся в кору дерева, и выхожу на открытое пространство.