Девушка в белом кимоно

В своих исследованиях я стала отталкиваться от фактов, которые были точно известны: адреса портов предписания, даты и сроки службы отца и рассказанная им история. Я проанализировала данные о межнациональных браках и о государственных правилах регистрации рождения в Соединенных Штатах, Японии и в вооруженных силах. Во всех этих инстанциях бюрократическая машина делала все, чтобы не допустить межрасовых браков. Тем немногим военным, кому все-таки удалось обойти все преграды и вступить в такой брак, пришлось столкнуться со строгими иммиграционными квотами и суровыми законами о запрете смешанных браков, под действие которых они попадали, вернувшись домой. Но несмотря на то что японским невестам приходилось терпеть жесткую дискриминацию на территории США, это было несравнимо с теми испытаниями, которые выпадали на долю тех из них, кто остался в Японии. Эти девушки становились изгоями на собственной земле, без поддержки и средств к существованию.

За время, предшествовавшее американской оккупации, и во время нее от союза между американскими военнослужащими и японскими девушками родилось более десяти тысяч детей. Десять тысяч! Из них чуть более семисот были переданы в приют Елизаветы Сандерс, расположенный в городе Оисо. Его организовала специально для брошенных детей смешанной крови Мики Савада — наследница компании «Мицубиси».

Но как и почему это произошло?

Руководствуясь этими вопросами, я смогла составить собственную версию происходивших событий, но только благодаря встречам с реальными людьми, прошедшими через приют Елизаветы Сандерс, «Девушка в белом кимоно» обрела собственную историю.

* * *

Прототипом приюта в Оисо, о котором в книге узнает Наоко, стал реально существующий детский дом Елизаветы Сандерс, созданный в 1948 году наследницей «Мицубиси» Мики Савада. В своей автобиографии она рассказывает, что в 1947 году, когда она ехала в поезде, прямо ей на колени с верхней полки упало завернутое в тряпки и газеты мертвое тело младенца смешанных кровей. Этот ужасный инцидент вдохновил ее на создание детского дома. Приюту было присвоено имя первого жертвователя на его строительство, англичанки христианского вероисповедания, которая сорок лет прослужила в Японии гувернанткой в семье Мицуи, Прообразами девушек (Наоко, Джип, Хатсу, Соры, Чийо, Айко и Йоко) из родильного дома стали реальные женщины, чьи дети прошли через приют Елизаветы Сандерс. Я познакомилась и пообщалась с воспитанниками этого приюта на их первой американской встрече, которая проходила на Шелтер Айленд в Сан-Диего. Я по-прежнему участвую в жизни выживших и давно уже взрослых детей на официальной странице приюта в Фейсбуке, которую ведет внучатая племянница Елизаветы Сандерс.

История «Девочки в красных туфельках» реальна. Девочку звали Ивасаки Кими, и первая скульптура, изображающая ее, стоит в парке, где раньше находился приют. Двадцать седьмого июня 2010 года в честь стопятидесятилетия порта Йокогамы японская делегация преподнесла порту города-побратима Сан-Диего скульптуру «Девочка в красных туфельках». Теперь она стоит на побережье Шелтер Айленд, возле американской военно-морской базы.

Бамбуковый родильный дом — плод моей фантазии, но его прототипом стал роддом Котобуки, расположенный в Синдзюку. В 1948 году офицеры полиции из отделения, относящегося к токийскому университету Васэда, получили наводку, благодаря которой обнаружили останки пятерых младенцев. Когда вскрытие показало, что смерть детей наступила не по естественным причинам, в месте обнаружения этих останков был проведен обыск, в результате которого нашли тела еще семидесяти младенцев и детей. При этом, из-за того что участок земли, где нашли захоронения, был очень большим, власти не уверены, что обнаружили останки всех жертв.

Матушка Сато в реальности носила имя Миюки Исикава. Это была настоящая «повитуха смерти», управлявшая роддомом Котобуки в сороковых годах. Она предстала перед токийским судом по обвинению в убийстве более ста шестидесяти младенцев и детей. Ее признали виновной и приговорили к восьми годам заключения. Из-за шума, которое наделало это судебное разбирательство, ставшее публичным, 24 июня 1949 года в соответствии с законом о «евгенической защите» были легализованы аборты по «исключительно экономическим причинам». Появилась национальная система контроля профессиональной пригодности акушерок. В 1952 году Миюки Исикава подала апелляцию, в которой оспорила свой восьмилетний приговор, утверждая, что на момент совершения преступлений не обладала достаточными средствами, чтобы содержать резко возросшее количество детей, родившихся в ее роддоме. Апелляция была удовлетворена. Верховный суд Токио сократил срок ее заключения до четырех лет.