Девушка в переводе

Я тут же вспомнила о других его обязательствах. Как ни ранило это мои чувства, я все же спросила с деланным равнодушием:

— А что Вивиан?

— Я ей даже не рассказывал, что у меня есть отец.

— Нет, я имею в виду — что у вас с Вивиан?

— Нет больше никакой Вивиан. — Он ласково коснулся моих волос. — Когда у мамы случился инфаркт, я сразу понял, что мне никто не нужен кроме тебя. Должен был немедленно тебя увидеть. Для меня всегда существовала только ты.

Я не смогла сдержать негодования:

— Довольно долго казалось, что существует только Вивиан!

Он демонстративно уставился в потолок.

— А ты думаешь, очень приятно, когда с тобой обращаются, как с больным ветрянкой.

— Только потому, что ты мне нравился, — сухо произнесла я.

— Правда? — Краем глаза я заметила, как радостно он улыбается. — Иногда я даже позволял себе в это поверить. Но потом, после того, как… ну, ты знаешь, в туалете, когда… ты вообще перестала меня замечать.

— У тебя, между прочим, в то время была подружка, не помнишь?

— Да я тогда совсем запутался. Я же не такой, как ты, Кимберли. Я обыкновенный бестолковый парень. И вовсе не мастер кунг-фу, герой из боевика, который пришел, чтобы спасти твою жизнь.

— Не надо меня спасать. Я сама намерена вытащить нас с Ма из этой дыры.

— Уверен, у тебя получится. Слушай, а что это за поплавок с тобой был? (Китайцы так называют плейбоя — того, кто беззаботно резвится в волнах.) — На этих словах ноздри его начали гневно раздуваться. — Если он посмеет еще хоть раз тебя коснуться, я ему башку откручу.

— Давай не будем все усложнять, — улыбнулась я. — Отныне только ты и я.

После ухода Мэтта я бросилась убирать следы нашего свидания, чтобы Ма ничего не заподозрила. И замерла, испуганно прижав ладонь ко рту. Презервативы. Я должна была догадаться. Две резинки терлись друг об друга, и обе порвались. Какая идиотская была идея. И ни он, ни я ничего не заметили.

Глава тринадцатая

Со дня на день должен был прийти ответ из колледжа, поэтому мы с Ма не удивились, когда Тетя Пола вызвала нас к себе в кабинет. Застывшее бледное лицо под слоем крема и пудры. На столе — два пухлых конверта из Йеля. Дыхание замирает — письмо с отказом было бы тоненьким. Большой белый официальный конверт, должно быть, с документами, и еще один, желтый, тоже со штампом Йеля.

— Как это получилось? — очень тихо спросила тетя.

— Что? — хором удивились мы с Ма.

— Что Кимберли подала документы в Йе-лу без моего ведома и разрешения? — Слово «Йель» она произнесла с кантонским акцентом.

— Вашего разрешения? — недоуменно переспросила я.

— Я подписала официальные бумаги, гарантируя, что отвечаю за вас, когда вызывала в Америку. Я несу ответственность, вы живете в квартире, принадлежащей мне, работаете на моей фабрике. И не должны ничего предпринимать, не сообщив мне.

Как ни старалась я сохранить самообладание, но тут мгновенно пришла в ярость.

— Вы хотите сказать, что помогли бы, узнай о моих планах? Как помогли бы и с «Харрисон»?

— Ну разумеется! Все, что я делаю, — ради вашего блага.

— Старшая сестра, — попыталась вмешаться Ма, — мы ведь даже не знаем, поступила Кимберли или нет. Давай не будем так нервничать.

— Открой письмо, — приказала тетка.

В других обстоятельствах я бы отказалась, но сейчас сгорала от желания узнать, что там, внутри. Начала я с белого конверта. Несколько бланков и сопроводительное письмо. Письмо я прочла вслух, одновременно переводя на китайский для Ма. Голос дрожал.

— Поздравляем. Вы приняты…

Ма рухнула на стул.

— Ты не можешь учиться в Йе-лу! Я не позволяю! — взвизгнула Тетя Пола.

Не обращая внимания, я распечатала второй конверт. Финансовые документы. Меня принимали бесплатно, предоставляя полную стипендию.

Притиснув оба конверта к груди, с пылающим лицом я обернулась к Ма. Она еле сдерживала смех и слезы радости. Потом вскочила и крепко обняла меня. А я все подпрыгивала от восторга, не в силах сдержаться.

— Ты сделала это! — ликовала Ма, сжимая меня в объятиях. — Я всегда говорила, что ты особенная девочка.

— Люди увидят эту сентиментальную сцену и просто оцепенеют. — Голос Тети Полы вернул нас к реальности. Тетка намекала, что неприлично вести себя подобным образом.

Ма обернулась к ней:

— А-Ким имеет право учиться, где захочет. Она заслужила это.

Тетя Пола явно не ожидала такого ответа и, запнувшись на миг, заявила:

— У вас нет корней. — В смысле — мы неблагодарные. И вдруг, к моему изумлению, разрыдалась. — Я стала падшей женщиной, чтобы открыть вам дорогу в Америку.

Ма, обойдя вокруг стола, ласково положила руку тетке на плечо. Та лишь раздраженно стряхнула ее. Лицо ее, по-прежнему залитое слезами, стало злобным.

— Ты всегда стремилась жить счастливо. Счастье! Много ли заработаешь счастьем? Вышла замуж за этого своего директора, увильнула от своих обязанностей. Мне пришлось тащить на себе это бремя! Я вышла замуж за Боба!

— Я никогда не просила тебя об этом, — мягко проговорила Ма. — Я думала, он тебе нравится.