Девушка во льду

У железных ворот Мосс сбавила ход и затормозила рядом с молодым полицейским в форме. Эрика опустила боковое стекло. Полицейский наклонился, положив на дверцу руку в кожаной перчатке. В окно полетели снежинки, оседавшие на обивке сидений. Эрика показала свое удостоверение.

– Следующий поворот налево. Подъем крутой. Мы отправили наверх пескоразбрасыватель, но все равно езжайте помедленней, – посоветовал полицейский. Эрика кивнула и подняла стекло. Мосс повернула налево, и они поехали по дороге, круто поднимавшейся вверх. По приближении к вершине они увидели блокпост, возле которого нес караул еще один полицейский в форме. Слева на тротуаре толпились одетые по-зимнему журналисты. Прибывший полицейский автомобиль вызвал у них интерес, на ветровом стекле засверкали вспышки фотоаппаратов.

– Отвалите, – рявкнула Мосс, пытаясь переключиться на третью скорость. В коробке передач раздался треск, машина рванула вперед и заглохла. – Черт! – вскричала Мосс, стискивая руль. Она нажала на тормоза, но машина продолжала сползать. В зеркало заднего обзора Эрика увидела, как дорога за ними резко уходит вниз. Фоторепортеры, реагируя на драматичную ситуацию, снова защелкали фотоаппаратами.

– Резко влево давай! – крикнул Питерсон. Он быстро опустил стекло на своем окне и, выворачивая шею, посмотрел назад. Эрика вцепилась в приборную панель. Мосс всем телом налегла на руль, сумев остановить скольжение и направить машину на недавно освободившееся парковочное место у обочины, которое не было занесено снегом. Колеса коснулись голого асфальта, и они резко остановились.

– Повезло, – заметил Питерсон, сдержанно усмехнувшись. Снег залетал в открытое окно и ложился на его короткие дреды.

– Чертов лед, – буркнула Мосс, делая глубокий вдох.

Эрика отстегнула ремень безопасности, стыдясь того, что у нее дрожат ноги. Они все выбрались из машины. Фоторепортеры, язвительно посмеиваясь, стали засыпать их вопросами о личности жертвы. Снег летел параллельно земле. Они показали свои удостоверения, и их пропустили за оградительную ленту. Подлезая под нее, Эрика испытывала радостное волнение: она снова в деле, ее пустили за полицейское ограждение, в руке – служебное удостоверение. Еще один полицейский в форме направил их к железным воротам, которые вели на территорию музея.

Эллинг теперь накрывала огромная белая палатка, которая у основания сливалась со снежными сугробами. Один из помощников криминалистов приготовил для группы следователей спецодежду. Эрика, Мосс и Питерсон надели комбинезоны, перед тем как войти в палатку.

Свет ламп, отражаясь от снега, озарял гниющее дерево низкой крыши. Они заглянули под нее. Три криминалиста под началом руководителя группы прочесывали каждый дюйм эллинга. На маленьком деревянном причале поблескивала лодка. Из ледяной воды вынырнул, подняв рой брызг, полицейский-водолаз в черном гладком костюме, принесший с собой теплый желчный запах затхлого пруда. Вокруг него, там, где жаркие лучи прожекторов растопили лед, чернела вода, в которой плавал мусор.

– Старший инспектор Фостер, – окликнул Эрику густой мужской голос. В кои-то веки ей пришлось задрать голову, чтобы увидеть рослого мужчину, появившегося из-за эллинга. Он снял маску, обнажив горделивое красивое лицо с большими темными глазами. Его брови были тщательно выщипаны в две безукоризненно прямые линии. – Айзек Стронг, судмедэксперт, – представился мужчина. – Мосс и Питерсона я знаю, – добавил он. Те оба кивнули. Вслед за Айзеком Стронгом они обогнули эллинг вдоль его внешней стены. За палаткой на земле лежали металлические носилки, а на них – мертвая девушка, фактически голая. Ее наготу прикрывали лишь клочья изодранного платья, собравшегося вокруг талии, и черные мини-трусики, тоже порванные. Полные губы чуть приоткрыты, один передний зуб сломан почти до самой десны. В широко распахнутых глазах застыл мутный безжизненный взгляд; в длинных волосах застряли листья и прочий мусор.

– Это она, да? – тихо спросила Эрика. Мосс и Питерсон кивнули.

– Итак, – произнес Айзек, нарушив молчание. – Ее тело было найдено вмерзшим в лед. На основании первичного осмотра выводы делать рано, но я допускаю – повторяю: допускаю, – что она находилась в воде не менее семидесяти двух часов. Минусовая температура установилась три дня назад. Когда ее нашли, ее телефон еще работал; парень, что работает здесь, услышал, как он звонит. – Стронг передал Эрике прозрачный полиэтиленовый пакет с айфоном. Его чехол украшали кристаллы Swarovski.

– Нам известно, кто звонил? – спросила Эрика в надежде, что сходу появилась зацепка.

– Нет. Батарейка разрядилась вскоре после того, как телефон достали из воды. С него, конечно, попытались снять отпечатки, но я бы на это не рассчитывал.

– Где парень, который ее обнаружил?