Девушка за дверью квартиры 6E (ЛП)

Он издал смешок, отчего его торс прижался ко мне теснее, а карманы рубашки царапнули мою грудь. Ощущение трения на сосках вызвало во мне странную реакцию, и я, стараясь восстановить дистанцию между нами, зашевелилась. И внезапно отчетливо ощутила возле своего лица его руки. Почувствовала его запах. От него пахло мужчиной, потом и кожей. За три года я впервые оказалась так близко рядом с живым человеком. Ну, а со взрослым мужчиной – впервые за всю свою жизнь.

* * *

– Может, все-таки отпустишь меня? – отвернувшись, проговорила она тихим, сдержанным тоном школьной учительницы.

– Зачем? – Он слегка сместился, отодвинувшись от нее, чтобы можно было сконцентрироваться на ее лице, на правильных, утонченных чертах, с которыми контрастировал припухший розовый рот. Чуть вздернутый носик придавал ей совсем юный, ранимый вид.

Она обратила лицо на него, и ее глаза, разрушая невинный образ, сердито вспыхнули. И он, сцепившись взглядом с этими ее проникающими в самую душу глазами – карими, оттенка темного молочного шоколада, – забыл, как дышать.

– Зачем? – процедила она. Ее белые зубки выглядели не такими опасными, когда не скалились на него. – Ты вломился ко мне в квартиру и еще спрашиваешь, зачем должен слезть с меня и дать мне одеться? Совсем тупой, что ли? Да тебя в тюрьму посадить надо!

Он рассмеялся, отчего она, кажется, взбесилась еще сильнее.

– Я отпущу тебя, как только пойму, что происходит.

Она остыла так же внезапно, как вспыхнула. Отвернулась и прикрыла веки, отказываясь продолжать разговор.

Джереми хотел сидеть на ней вечно, сидеть и исследовать эту странную, прекрасную девушку, о которой он столько времени фантазировал, но он устоял. Протянул руку к ее лицу и повернул к себе, но вопреки его желанию она не открыла глаза. Ее лицо осталось застывшим. Кончиками пальцев он провел по ее губам. Очертил ее подбородок, шею, ключицы. Ее тело вздрогнуло под ним – едва уловимо, но он все же почувствовал и улыбнулся. Расправил пальцы на ее плоти, ощущая, как оживает ее тело, как напрягаются ее соски. И вдруг ее глаза распахнулись.

– Хватит.

– Что «хватит»?

– Лапать меня, извращенец хренов.

Он попытался скрыть свою реакцию, которая прошила его в ответ на ее слова, но заключенная в них правда ударила его болезненным осознанием. Своим телом он в каком-то смысле удерживал ее в заложниках, трогал ее против ее воли. Он отдернул руку, но так и остался с ощущением, что запятнал ее кожу.

– Прости.

– Вот-вот. А теперь быстро слез с меня нахер.

Сквозь ее стиснутые зубы сочился яд, и Джереми тревожно поежился. Он понятия не имел, что делать. Нерешительность его убивала.

– Если я встану, что ты тогда сделаешь?

Она помолчала, покусывая нижнюю губу, потом пожала плечами. Ее груди колыхнулись под ним. Он невольно прикрыл веки и проговорил:

– Чего конкретно ты добивалась?

– О чем ты?

– Обо всех этих тарзаньих прыжках и воплях. На кой черт тебе понадобился мой резак?

Она негромко засмеялась, ее чертовы груди опять толкнулись в него, ее живот под его животом напрягся.

– О-очень печально, что ты не врубаешься.

– Ты хотела убить меня, – рискнул предположить он, все еще сомневаясь в обоснованности этого заявления.

Она посмотрела на него своими яркими, умными глазами и медленно кивнула.

– Молодец. Угадал.

Проигнорировав ее насмешливый тон, он схватил ее за запястья – тонкие косточки ожили, сопротивляясь – и пригвоздил их к полу рядом с ее висками, отчего ее груди взмыли вверх, точно предлагая себя ему. Он отвернулся, проклиная себя за нехватку чертова самоконтроля.

– Но зачем? Зачем убивать меня? – Он зафиксировал взгляд на ее губах, потом на волосах и наконец на распахнутых бесстыжих глазах, стараясь смотреть куда угодно, только не на ее тело. Его дыхание стало затрудненным, член по-прежнему бугрился в штанах, требуя выпустить его на свободу.

Косо взглянув на него, она скривила свои розовые губы.

– Почему бы и нет?

– Почему бы и нет? Это не причина, это бред сумасшедшего… – Он осекся на последнем слове, жалея о том, что нечаянно озвучил свою недавнюю мысль, но она успела его услышать. Ее подбородок дернулся вверх, глаза засверкали.

– Да мне насрать, что ты об этом думаешь. Но я буду очень тебе признательна, если ты уберешь свои проклятые руки и отвалишь куда подальше.

В попытке вырваться она толкнула его бедрами, и давление на член оборвало последнюю ниточку, на которой держалось его самообладание. Выпустив ее запястья, он сжал ладонями ее голову, обрушился вниз, на ее губы, и жадно прижался к ним ртом. Обороняясь, она уперлась рукой в его твердую грудь. Открыла рот, чтобы запротестовать, и он, воспользовавшись моментом, окунулся в ее рот языком. И его рецепторы мигом определили вкус – коричная жвачка.

* * *