Читаем Девушка, женщина, иная полностью

тебе же всегда нравились мужчины, Дом, включая тех, что нас окружали, мы знаем, что такое патриархия (кстати, спасибо, что еще раз мне это разъяснила), но они тоже личности, разве нет? ты же никогда не была мужененавистницей, что с тобой произошло?

ничего с ней не произошло! – прогремел голос сзади, это была Нзинга

она поставила между ними одну еще влажную мускулистую ногу, потом другую, и физически их разъединила, так как до этой секунды они держались за руки

после чего уселась на свободное пространство, завернутая в насквозь мокрое полотенце, и произнесла спич о мужском заговоре и патриархальной системе, поощряющей увечья женских гениталий, что происходит во всех уголках света под прикрытием культуры и религии и еще бог знает чего, так почему бы не поступать точно так же с этими сексуальными насильниками? в пору полового созревания отправить их сперму в банк, а самих ублюдков кастрировать

Нзинга рукой обвила шею Доминик

на нежность это было не похоже

скорее на попытку удушения


Амма встала, ушла в дом, собрала в рюкзак вещички и вернулась к ним на крыльцо

я уезжаю домой, это и твой дом, обратилась она к подруге, ты со мной?

Доминик помотала головой, мол, меня не надо спасать

Нзинга притянула ее к себе и громко чмокнула в щечку – хорошая девочка.

8

после того как они построили десяток домов, Нзинга договорилась с Гайей, что они еще поживут в своем срубе, пока не получат контракт в другом месте

теперь они были вместе сутки напролет

Доминик сбежала бы, поскольку отношения окончательно развалились, но как принять столь важное решение, когда тебя не хватает даже на самые невинные: что есть, что носить и с кем можно разговаривать

она окончательно увязла в кошмарном коконе растущей паранойи своей подруги

эти бабы хотят уничтожить нашу великую любовь, Соджорнер

стоило только Доминик подойти к кому-то, как Нзинга оказывалась рядом и не давала ей рта открыть либо позже отчитывала ее за неправильные слова

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное