Девушка, золотые часы и все остальное

Кирби тем временем отправился искать толстую девушку. Ей очень не хотелось расставаться с его шляпой, тростью и значком.

Машина Лизбет стояла у въезда в аллею. Они сели, а как только закрыли двери, Бонни Ли, как-то странно всхлипнув, бросилась к нему в объятия и замерла.

— Даже и не понимаю, почему я по тебе скучала так, — прошептала она много позже. Затем, еще помолчав: — Я знала, что когда ты будешь меня искать, то рано или поздно придешь в «Рио». Понравилась тебе Лизбет?

— Да, я…

— А мне-то как тяжело пришлось с этой твоей Шарлей. Подлая женщина, как змея. С ней еще были эти два мерзавца, но куда им со мной справиться, я с тринадцати лет от парней отбиваюсь. Ни один мужчина еще не брал меня силой — и не возьмет.

— Я хочу сказать тебе…

— Кое-что я сняла с тебя сегодня, этого официанта, которого ты пристукнул.

— Что?

— Сейчас он уже забрал свое заявление в полиции, а если и нет, то у тебя есть вот эта бумага, смотри.

Он прочитал в свете спички: «Человек, который напал на меня и украл мою одежду, был низенький, толстый, лысый, лет шестидесяти. Я сказал, что это мистер Уинтер, — чтобы про меня написали в газетах». Подписано было официантом и двумя свидетелями.

— Как ты это получила?

— Я сидела с Лизбет, и мне стало скучно, поэтому, когда я услышала про пожар, то подумала, что эти двое, наверное, не ждут уже около моего дома — я туда поехала, их и вправду не было. Я переоделась в свою одежду, взяла деньги из-под матраса и поехала в «Элизу». Поговорила с официантом. Он оказался не дурак и быстро понял, что лучше договориться по-хорошему и никуда не лезть, а то кто-нибудь может уронить его в море в час отлива. Так что он взял пять сотен, и мы разошлись мирно, и хотя подпись у него неровная, ничего, сойдет. Это была всего лишь маленькая услуга, прекрасный мой. Если бы я могла побеседовать еще с теми двумя полицейскими, то и там, конечно, все бы уладила.

— Мне тоже почему-то кажется, что ты смогла бы.

— В общем, когда вернулись в тот домик с мускулистыми ребятами Лизбет, я поняла, что ты смог воспользоваться своими золотыми часами и увез с собой Уилму, и перестала о тебе так уж сильно беспокоиться, жаль только, что мою машину ты там оставил, было бы одной заботой меньше. А теперь ты расскажи мне все-все-все…

Они сидели в маленькой машине лицом друг к другу; мягко прижимая девушку к себе, он рассказывал о том, что с ним произошло. Когда он дошел до того места, где описывалось, как он оставил Джозефа и Шарлу, унося Бетси с яхты, ее ногти впились ему в руки. А когда он рассказал, что потом передумал и едва успел вернуться к ним, ее пальцы расслабились.

— Правильно сделал, — прошептала она.

— А большая была бы разница, если бы я не вернулся?

— Для нас, может быть, и нет. Мы бы придумали причины, почему так нужно было сделать. Но это было бы грязное дело.

— Я это чувствую. Но почему?

— Почему грязное дело? Потому что получилось бы — они насекомые, и ты их раздавил. Но люди не насекомые. Даже такие люди. Ну а если бы ты привык с помощью часов убивать людей, я бы уже не смогла пользоваться ими для всяких милых фокусов.

Она легонько отстранилась, надолго умолкла.

— О чем ты думаешь?

— Что нам делать дальше.

— Мы можем убежать. Ты и я. Очень далеко.

— И оставить столько несвязных концов. Полиция никогда не отстанет.

— А что еще остается?

— Твой милый дядюшка запихнул тебя в чертовски сложную ситуацию. И я думаю, что у него, наверно, была какая-то причина. Может быть, письмо…

— Но я не могу получить его еще целый год.

— Мне кажется, он как раз дал тебе возможность добраться до письма раньше.

Вдруг он понял, что она имеет в виду.

— Конечно.

— Я даже думаю, он и хотел, чтобы ты не дожидался письма весь этот год.

Он притянул ее к себе.

— Ты очень умная девушка, Бонни Ли Бомонт.

* * *

Все утро среды молодой мистер Виттс из фирмы «Уинтермор, Стэбил, Шэмуэй и Мерц» обдумывал загадочный анонимный звонок по телефону. Он никак не шел у него из головы. Виттс понимал, что все это чепуха, но знал, что не найдет покоя, пока не убедится, что доверенный ему пакет на месте. В одиннадцать часов, отменив назначенные встречи, он отправился в банк. Подписал карточку, дающую право на вход в подземный сейф, вошел туда со служащим банка, они открыли замки, каждый своим набором ключей, и Виттс отнес покрытый черным лаком ящичек в отдельную кабинку.

Он открыл крышку, увидел пакет, доверенный ему мистером Уинтермором, и почувствовал себя дураком: вот, потратил время, чтобы поехать в банк и поглазеть на пакет, который, как сказал ему какой-то псих, исчез.

Вдруг пакет и в самом деле исчез.

Виттс зажмурился, опять открыл глаза и заглянул в ящичек. Пакета не было. Дрожащей рукой он ощупал пустоту. Бессильно опустился на скамью и закрыл глаза. Переутомился, мрачно подумал он. Человек, который не может доверять своим органам чувств, не должен выполнять доверительные поручения. Сейчас он пойдет к мистеру Уинтермору и признается, что пакет Креппса пропал. А потом попросит отпуск и будет счастлив, если ему не предложат уволиться.