Девы ночи

Наконец я предстал перед ней во всей своей необыденной красе. Фрау с удовольствием оглядела меня.

– Теперь ложись в постель и пристегни ремешками ступни.

Я лег, застегнул ступни и подумал, что, должно быть, не стоит прямо во всем слушаться женщин. Но это было особенная женщина. Скольких она порешила, бог его знает.

– Теперь застегни запястья.

Я застегнул левую руку, а она сама застегнула мне правую. Таким образом я лежал в позе распятого.

Фрау Ольга положила пистолет на столик и сняла платье. Под платьем было то самое черное белье. Выглядела она настолько соблазнительно, что я сразу забыл о пистолете, который только что целился мне в живот. Фантастическая женщина!

Фрау села мне на ноги, и ее руки принялись гладить меня. Даже не верилось, что эти тоненькие подвижные пальчики умеют играть еще и с пистолетиком.

Теперь я убедился, что натура мужчины не имеет ничего общего с его разумом. Какой бы громадной ни была моя ненависть к этой женщине, а все-таки инстинкты брали верх. Мне горько сознаться в этом, и я понимаю, что каждая читательница лишь печально покачает головой: все они, мужики, одинаковы! Однако я не думаю, что все так уж одинаковы, ведь, возможно, какой-нибудь и не поддался бы ни на какие ласки, а плюнул бы этой шлюхе в физиономию.

Но я так не сделал. И когда она уселась сверху и принялась качаться взад и вперед, а ее груди высвободились из черного бюстгальтера и касались моего лица, я подумал, что раз уж я должен погибнуть, то почему бы не испытать последнего в моей жизни наслаждения?

– Ну, скажи, тебе приятно, когда я тебя насилую? – спросила она. – Скажи!

Я молчал. В делах насилия я был неопытен, но полагал, что насилуемый должен чувствовать себя оскорбленным. Таким образом, я прикинулся оскорбленным, чтобы не выглядеть совсем уж беспринципной личностью. Жаль только, что на тот момент это мне никак не помогло.

– Скажи! – шлепнула она меня по щеке. – Скажи! – шлепнула второй раз.

На губах я почувствовал кровь.

Но тут я увидел, как дверь за ее спиной потихоньку раскрывается. Я не знал, появится ли за ней мое спасение, или еще что-нибудь похуже, но я решил любой ценой отвлечь ее внимание.

– О-о, как мне приятно! – сказал я. – Насилуй меня! Ты – богиня!

Богине понравились мои слова и она сладко потянулась. А из-за дверей уже появилась моя знакомая девочка Мартуся. У нее были круглые испуганные глаза, но видно, что проскользнула она в комнату не просто так, а с каким-то намерением.

– Тебе правда приятно? – спросила фрау.

– Ты роскошна! Это ни с чем не сравнимо!

– А теперь скажи: ты виноват передо мной?

– Да.

– И что за это тебе полагается?

– Не знаю.

– Я должна тебя отлупить, так?

Я ожидал худшего, а потому сразу кивнул:

– Да, отлупи меня.

– А тебе нравится, когда я тебя бью? – спрашивала она большими влажными губами.

– Очень нравится.

Хлясть! Хлясть! И вот уже с уголка моих губ стекает тонкий ручеек крови.

Тем временем Мартуся уже вошла в комнату. Ее взгляд остановился на массивном медном подсвечнике. Свечи там уже не было.

– Ты разрушил мою жизнь, – сказала фрау. – У меня было все. Теперь я все потеряла. И должна бежать из этого города. Хочешь просить у меня прощения?

– Да.

– Проси!

– Прости меня.

– Этого мне мало. Я хочу забрать тебя с собой. Ты будешь моим. Будешь?

– Буду.

– Ты действительно этого хочешь?

– Да, ты лучшая женщина в мире.

Девочка протянула руку к подсвечнику. Я пытался не сводить глаз с фрау.

– Ты лжешь! – она ударила меня снова. – Лжешь! Скажи, что ты обо мне думаешь! Обзови меня!

Сдурела баба, подумал я.

– Зачем мне тебя обзывать?

– Потому что мне так хочется! – застонала она от блаженства. – Обругай меня! Ну!

– Ты стерва!

– Еще!

– Скотина!

– О-о, еще, еще!

– Курва! Шлюха!

– Да, да… еще… – шептала она, закрыв глаза и обхватив груди ладонями.

Девочка подступила ближе и занесла подсвечник над головой.

– Теперь ты ударь меня! – попросила фрау. – Ударь меня!

Она отстегнула мою левую руку и наклонила свое лицо ко мне, чтобы мне было удобнее. Ее глаза были закрыты.

– Я прошу тебя – ударь!

Я шлепнул.

– Сильнее! Покажи мне, как ты меня ненавидишь!

Я шлепнул еще сильнее. Теперь и на ее губах появилась кровь. Она облизала ее горячим языком и сказала:

– Ударь меня еще!

Я снова ударил. Она ответила тем же. Мы обменялись еще несколькими пощечинами. Фрау пребывала на вершине блаженства. Она стонала, раскачиваясь и вертясь, доводя себя до исступления.

– Ударь меня еще! Еще! Ударь меня! – воскликнула она, жадно глотая воздух.

И тогда девочка изо всех сил ударила ее подсвечником по голове.

Нет, она ждала не этого удара. В ее глазах вспыхнули ужас и отчаяние, ее большие страстные губы раскрылись в беззвучном крике, но сам крик не прозвучал. Девочка ударила еще раз, и в глотке фрау Ольги забулькала кровь.

Тело ее ослабло и повалилось с кровати на пол.

Мартуся бросила подсвечник и принялась расстегивать мне руки.

– Какой ты смешной, – сказала она.

Я и правда был смешной. Смешной и голый. Я освободился от ремешков и стал одеваться под пытливыми глазами девочки. За окнами уже наступило утро.

– Пойдем, – сказал я.

– А ее оставим так?

– Ее заберут позже.