Деза

В стране стряслось у нас такое,
что сердце екает в груди.
Восстань!.. И твердою рукою
порядок строгий наведи.
Я был под Брестом
и под Псковом,
но не погиб в бою от ран…
И я тебя, отца родного,
прошу, как старый ветеран,
устрой стране головомойку
и разберись: кто друг, кто враг?!
По тем, кто начал «перестройку»,
давно соскучился ГУЛАГ.
Для новоявленных баронов,
в царьки шагнувших из нулей,
колючки ржавой и патронов,
прошу тебя, не пожалей…

Как вы это воспринимаете? Кровожадность? Жестокость?

– Нет, здесь другое. Желание справедливости.

«Жизнь моя и моих близких неотрывна от жизни страны»

– В почте «Правды» есть письма, которые перекликаются с вашими мыслями. Вот, например, проникнутая горечью и болью за родную страну исповедь Раисы Яковлевны Прохоровой из поселка Грибановский Воронежской области. Она из семьи потомственных железнодорожников. Пишет, что в 1937-м ее отец «по подлому оговору отсидел полтора года, но разобрались и отпустили, а в 1945-м был принят в партию». Пишет, что отец не озлобился, понимал: не Сталин и не Советская власть виноваты в его беде, а враги Советской власти. Сталин до конца жизни оставался для него примером честности, бескорыстия, самоотверженного служения трудовому народу. В корень, по-моему, смотрит Раиса Яковлевна: «Тем, для кого смысл жизни – нажива, не нравилось в Советском Союзе, потому что сложно было извлекать нечестными способами выгоду для собственного кармана в стране, где утверждались справедливость, равенство, братство, духовность, а культ наживы был не в чести. Вот они и решили с забугорной помощью эту страну разрушить, а теперь до омерзения нагло обгаживают наше советское прошлое…»

У автора этого письма, как и других, главный аргумент в защиту советского прошлого (и будущего!) – собственная жизнь. Судя по вашей книжке, Владимир Петрович, у вас – тоже.

– Безусловно. Я сейчас пишу более подробную свою автобиографию, и главный вывод, который делаю, оглядываясь на прожитое, состоит в том, что при Советской власти была настоящая забота о людях. Стоит конкретнее посмотреть на судьбы детей, чьи родители были репрессированы. Тот же Василий Аксенов окончил мединститут, стал известным писателем. Тот же Окуджава окончил педагогический институт и тоже вышел в знаменитости. Это о чем-то говорит? И подобных фактов масса. А ведь утверждают, что дети попавших под репрессии были обречены на гибель или уж во всяком случае лишались нормальной дороги в жизни.

– Давайте взглянем, как складывалась после ареста матери жизнь у вас.

– У меня и, добавлю, у двоих моих старших сестер, у других родных…