Деза

Для многих из них история России в целом «неправильная», поскольку не соответствует «западным стандартам». Ну а про советский период что и говорить! Если там, на Западе, в США, в ПАСЕ – Парламентской ассамблее Совета Европы, стремятся официально сравнять коммунизм с фашизмом, а Сталина – с Гитлером, то и они, эти люди, здесь у нас делают то же самое. Если, скажем, на Украине, в Прибалтике, Грузии отказывают нашей стране в праве на Великую Победу, то и ненавистники ее в России вовсю стараются ради этого.

Дескать, никакая это не Победа. Или в припадке откровенности даже так: «Лучше бы фашистская Германия в 1945-м победила СССР. А еще лучше б – в 1941-м!»

Это я дословно цитирую одного из них – Александра Минкина. Другие же, если и не столь откровенны, упорно доказывают, повторяют, внушают: во время войны Сталин и вообще советское руководство все или почти все делали не так, как надо. Начиная с 22 июня 1941 года. Неверные действия, сплошные ошибки, просчеты, недомыслие. Отсюда, мол, колоссальные жертвы.

И после этого, коли даже признать, что Победа все-таки была, Сталин и коммунисты не имеют к ней отношения. К большим людским и материальным потерям страны – да, имеют, за это в ответе, а победный исход достигнут помимо них и вопреки им.

Но это же и есть самая вопиющая фальсификация!

В прошлом обсуждении за нашим «круглым столом», по-моему, достаточно убедительно было показано, насколько напряженно Коммунистическая партия и руководивший ею И.В. Сталин готовили страну к предстоящей войне. Обратимся теперь в роковой день, вернее – раннее утро 22 июня, когда война началась. Набор антисталинских обвинений тут опять-таки широко известен: до последнего верил Гитлеру, игнорировал донесения разведки о времени нападения, а когда про нападение узнал, впал в растерянность, даже в полную прострацию, на несколько дней бросив руководство страной на произвол судьбы… Но разве в действительности было так?

Давайте постараемся ответить на этот вопрос, а также проанализировать причины нашего отступления, наших неудач в начале той великой войны.

22 июня. Был ли Сталин растерян, и осталась ли страна без руководства?

Сергей Костриков. Это сейчас мы знаем, что война началась именно в тот день. А тогда, еще накануне, никто этого не мог утверждать с абсолютной точностью. Тем более от разведки шла и другая информация. Например, что концентрация германских войск на наших границах – это отвлекающий маневр, так как Гитлер уже давно заготовил план операции «Морской лев» по захвату Англии. А может быть, Гитлер и англичане уже договорились через Гесса о совместных действиях против нас, и они только ждут повода, чтобы обвинить СССР в агрессии, если мы ответим на провокации или осуществим какое-то превентивное, предупредительное действие? В этом смысле заявление ТАСС от 13 июня вовсе не имело целью убаюкать и дезориентировать советский народ. Оно было дипломатическим сигналом Западу и Германии, что СССР не собирается воевать. Тем не менее, сейчас известно, Молотов это вспоминал, примерно в 24 часа 21 июня была послана директива в войска о приведении их в боевую готовность.

Юрий Емельянов. Заявление ТАСС, как писал впоследствии маршал Василевский, в нашей армии восприняли именно как дипломатический ход, а не как призыв к расхолаживанию. Поэтому военные приготовления не остановились. И есть по крайней мере три свидетельства о том, что Сталин 21 июня предупреждал о возможном начале войны. Об этом написал генерал Тюленев в 1963 году в своей книге «Через три войны», сообщая, что Сталин позвонил ему и просил привести в боевую готовность противовоздушную оборону Москвы. Милован Джилас в книге «Беседы со Сталиным» писал, как в апреле 1945 года в разговоре с Хрущевым он и Тито узнали, что Сталин звонил Хрущеву на Украину 21 июня, спрашивал, как там дела, и предупредил, что завтра возможна война. Наконец, воспоминания Жукова, где он говорит о немецком перебежчике и его сообщении о нападении Германии. После этого Сталин и приказал передать в войска директиву о приведении их в боевую готовность.

Владимир Суходеев. В дополнение к тому, что сказал Юрий Васильевич, добавлю, что между 23 и 24 часами 21 июня Сталин звонил генералу Кирпоносу в Киевский особый военный округ и тоже предупредил его о возможности начала войны. И 21-го же к Сталину дважды приезжали Тимошенко и Жуков с докладами о ситуации и готовности армии. Он их не случайно, наверное, вызывал.