Дезертир

Он не ответил, и я понял, что дела действительно «так себе». Зима на носу. Одна морозная ночь, и этим ребятам уже не проснуться.

– Тебя нужно отправить в приют. И твоих сопляков тоже.

– Вот еще! – Глазенки гражданина Тардье блеснули. – Держи карман шире, гражданин Деревня! Знаю я эти приюты! Кормят, как воробьев, а сторожат, словно каторжников! Не, я лучше работать пойду…

– Грузчиком? – поинтересовался я.

– Сами вы грузчик! – вновь окрысился мальчонка. – Я, между прочим, три месяца в типографии работал. Чтоб вы знали, я грамотный. Хотите, любую афишу прочту? Я даже стихи знаю!

– «Король Георг хотит напасть…» – вспомнил я.

– Не, настоящие! Вы небось такие в деревне своей и не слыхали!

Внезапно он остановился, широко расставил ноги и начал вещать, то и дело срываясь на петушиный фальцет:

Нет, этих рабских стран отныне я не житель!
Уйду, уйду я вдаль искать себе обитель!
Приют, где жизнь моя смирит свой буйный бег,
Могилу, где мой прах найдет себе ночлег,
Где золото господ с душой убийц холодных
Не впитывает кровь страданий всенародных,
Где с подлым хохотом оно нам не поет,
Что чересчур плаксив и слишком сыт народ;
Где без насильников рукой животворящей
Снимаем мы дары земли плодоносящей!

Последние слова он проорал во все горло, после чего глубоко вздохнул и покосился на меня.

– И ты такое выучил? – невольно восхитился я. – Я бы язык сломал!

– Хе! – малец победно усмехнулся. – Долго учил. Особенно это слово, как его… А, «плодоносящей»! Это, гражданин Деревня, сам Андре Шенье написал! Мы его набирали. Ну а потом типография ахнула… А сейчас – плохи дела. Которые постарше, и те без работы. Эх, надо в Сен-Марсо перебираться!

– Вот как? – удивился я. – У меня там знакомые есть.

– Правда?! – гражданин Тардье даже подпрыгнул от восторга. – Может, вы самого гражданина Ножана знаете?

Фамилия показалась знакомой. Даже очень знакомой. Жак Ножан, вождь санкюлотов Сен-Марсо. Тот, кого боится сам Робеспьер…

– А почему ты думаешь, что в Сен-Марсо будет лучше?

– Ха! Известно почему! – гражданин Огрызок бросил на меня очередной снисходительный взгляд. – Жак Ножан никому пропасть не даст! Он так и сказал – в Сен-Марсо не будет бездомных! И голодных не будет! Хоть по краюхе хлеба, а каждый получит. Там всяким «марочникам» – не жизнь, зато нашему брату… А скоро гражданин Ножан и с Конвентом разберется!

Он не шутил, и мне тоже стало не до шуток. Жак Ножан собирается разобраться с Конвентом. Санкюлоты Сен-Марсо хотят предъявить счет гражданам якобинцам…

– Ну и буча там будет!

– Как?! – поразился я.

– Буча! Вы чего, гражданин, простых слов не знаете? Гражданин Ножан своих ребят к Тюильри приведет. Пустят кой-кому леща за пазуху! Так что приходите! Если вы, конечно, гражданин, настоящий патриот…

– Наверно, настоящий, – предположил я.

– Да кто вас знает, гражданин Деревня? Вы-то мне не доверяете!

– Почему? – я даже остановился от удивления. – Я – тебе?

– А то я не вижу! – Его давно не мытая физиономия внезапно нахмурилась. – Доверяли бы – дали три ливра… Ладно, чего с вами болтать? Вон моя баржа! Кукареку, Деревня! Я тебе за похлебку должен…

Гражданин Огрызок махнул рукой и сгинул в темноте. Я растерянно оглянулся, но понял, что остался один.

Шарля Вильбоа в палате не оказалось. Не оказалось его и в коридоре. Пришлось выйти во двор, где я наконец-то обнаружил нашего больного, причем не одного. Шарль прогуливался в компании с темноволосым молодым человеком, чем-то похожим на гражданина Амару, но куда более приятного вида. Темноволосый поддерживал Шарля под руку, при этом оба весьма оживленно беседовали. Увидев меня, Вильбоа махнул рукой:

– Гражданин Люсон! Присоединяйтесь!

Парень улыбался – дела его явно шли на поправку.

– Не рано еще бродить? – поинтересовался я, подойдя поближе.

– Я ему и г-говорю, – темноволосый укоризненно покачал головой. – В-вечно он не слушается!

Странно, но даже заикался он как-то приятно. Во всяком случае, не в пример приятнее, чем председатель секции 10 Августа.

– Д-демулен, – черноволосый улыбнулся. – Лучше просто Камилл.

– Люсон.

Я пожал тонкую сильную ладонь, и тут только до меня дошло.

– Камилл Демулен? Вы…

– Н-нет, нет! – парень замахал руками. – Если вы спросите, зачем я б-брал Бастилию, то сразу говорю – брать я ее не собирался! Я только в-влез на столик в кафе и п-предложил всем честным патриотам спасаться б-бегством. Я не в-виноват, что они побежали именно к Бастилии!

Камилл Демулен… Прокурор Фонаря… Правая рука Дантона… Странно, я не чувствовал ненависти к этому темноволосому. Обаятельный парень, и улыбка приятная, давно такой не видел…