Дезертир

Варвары не ответили.

– Понятно. Про латынь можно и не спрашивать, – Клавдий повернулся к Реметалку, – ну тогда ты будешь говорить. Скажи им, что мы их не тронем, если они не поднимут на нас оружие.

Реметалк перевел. Дарданы молчали. Не верят. Дикари. Откуда им знать, что он Клавдий Пульхр, патриций древнего и славного рода, не осквернит свои уста ложью, даже обращаясь к этим немытым варварам. Глабр скривил губы, прошелся взглядом по лицам, пытаясь предугадать, что они могут выкинуть. Еще в Греции он не раз слышал поговорку: "Немыт, как дардан". Других фракийцев чистоплотные греки подобными эпитетами не награждали, поэтому трибун ожидал увидеть нечто невообразимо чумазое. Клавдий вел дневник, который собирался в будущем опубликовать. Описание встречи с самым грязным из народов на свете, определенно должно было стать украшением путевых записок, зачитыванием которых он, когда-нибудь, станет развлекать своих гостей. Однако пришлось испытать легкое разочарование. Варвары, как варвары. Не грязнее других. Воистину, греки склонны к преувеличениям.

– Переведи – мы направляемся на север, дабы наказать разбойников, напавших на Македонию. Если здесь нет злодеев, им нечего опасаться.

Один из дарданов в толпе что-то резко сказал, обращаясь к старшему. Старик, не поворачивая головы, ответил. Спокойно и уверенно.

– Что он сказал?

– Тот говорит: "Не верь им". А старик велел заткнуться.

– Мудрый старик. Так что там насчет злодеев?

– Старик говорит, что они мирные землепашцы и не нападали на Македонию. Он может поручиться за любого из своих людей, все они тут одного рода.

– Скажи – я верю им. Однако, разбойников следует наказать. Знает ли он, кто напал на Гераклею?

Лицо старика не дрогнуло.

– Он говорит, ему это не известно.

– Ложь! – рявкнул Осторий, схватившись за рукоять меча, – даки прошли здесь совсем недавно, больше им деться некуда!

– Подожди, Гней, – Глабр успокаивающе протянул руку перед префектом. Вновь обратился к Реметалку, – мы преследуем разбойников и знаем, что они бежали по этой дороге. Верно ли то, что эти честные люди не видели большой отряд, прошедший мимо их села среди бела дня?

Варвары загалдели.

– Что они говорят?

– Одни кричат, что нужно рассказать про гетов, иначе село сожгут. Другие против.

Старик утихомирил соплеменников и обратился к переводчику:

– Действительно, здесь прошли воины из племени гетов, но куда они двинулись, мы не знаем. С ними не было дарданов.

– Мы знаем, что на Гераклею напали дарданы и некоторые другие фракийцы. Римляне и македоняне, живущие на границе, опознали дарданов среди нападавших. Мы должны считать твои слова ложью?

– Мы не лжем и не нападали на Македонию. Мы не враги вам, а мирные землепашцы.

– Клавдий, дай, я заткну эту лживую пасть! – процедил Осторий.

– Не лезь, – резко ответил трибун, – командую я! Сорвешь переговоры, тебя будут судить по всей строгости! Реметалк, спроси, где живут вожди дарданов. Где их войско?

– Наши вожди живут в многочисленных крепостях, – ответил старейшина, – мы платим им дань и ничего не знаем о том, нападали они на римлян или нет.

– Хорошо, я верю. Но мне нужны помощники, проводники, чтобы выследить злодеев и покарать. Скажи, что их долг – помочь своему господину.

Реметалк перевел. Старик ответил.

– Он говорит, что их господин и защитник – тарабост Девнет, а еще князь Кетрипор, вождь всех дарданов.

– Отныне их господин – Рим. А прежние вожди – преступники и Рим жестоко их накажет. Скажи ему, пусть даст нам проводников, и мы никого здесь не тронем.

Варвары переглянулись. Какая-то женщина испуганно прикрыла рот рукой. Старик некоторое время молчал, пристально глядя в глаза трибуну, а потом медленно что-то сказал.

– Он говорит, что сам будет проводником.

– Отлично! Пусть собирается немедленно, – Глабр расслабился и посмотрел направо: девятая когорта уже миновала село, ее голова углубилась в лес.

Трибун оглянулся назад и махнул рукой, подавая сигнал Гарсе переходить через реку.

– Вот видишь, Гней, как все просто. Если бы ты тут всех перерезал, какая нам с того польза? А я приобрел проводника. Теперь, если даки свернут с дороги куда-нибудь в горы, мы их и там разыщем. А легат тем временем разберется с вождями этих варваров. Забери этого старика и всех проводников, кого он с собой возьмет. Я к Попедию.

Глабр начал спускаться на дорогу. Варвары за спиной шумели, а старик их осаживал, повышая голос. Несколько коматов исподлобья косились на скордисков. Тем взгляды дарданов не понравилось и один из кельтов, не слезая с лошади, ногой толкнул в плечо косматого селянина, особенно яростно жгущего пришельцев молниями из глаз. Тот рванулся вперед, но соплеменники повисли на нем, удержали.

– Сенакул! – резко сказал Осторий по-гречески, – приказ трибуна. Не трогай их.

Несколько кельтов вопросительно повернулись к одному из своих товарищей, тот что-то сказал им на своем языке. Латынь скордиски не знали и всего человека три-четыре говорили по-гречески, что изрядно затрудняло Осторию руководство этими головорезами.