Дезертир

– Половину. Остальное только после службы. Иначе на что ты жить-то будешь, если покалечат?

– Да платили бы всё! Я бы ни за что не истратил!

– Ври больше! Кто в Беотии общественный котел в кости проиграл? Мало мы тебе ребер пересчитали? – возмутились в задних рядах.

Разговор сам собой скатился в сторону от обсуждения возможного сражения, но вскоре предчувствие недоброго вернулось: небо на севере затягивало дымом.

– Это что еще такое?

– Гераклея горит!

– Точно, мне вчера знакомец из первой когорты сказал, недалеко уже до Гераклеи. Подходим.

– А кто поджег-то?

– Варвары, кто же еще.

– А может наши ворвались? Зря, что ли, командовали топать быстрее?

– Надо бы, братья, поспешать! Этак нам никакой добычи не достанется!

Солдаты приободрились, откуда только силы взялись. Передние шагали в ногу с командиром, а задние начали спешить и толкаться.

– Ну-ка, ровнее строй! – рассердился Север, – куда ломанулись, как стадо баранов?

– Какая вам добыча? – осадил торопыг Барбат, – кто даст римский город грабить? Базилл точно не даст.

– К тому же варвары все давно растащили, – добавил Авл.

– Вот мы у них назад и отнимем!

Отнять не получилось. Дромихет покинул город. Убираясь восвояси, фракийцы в бессильной злобе поджигали дома – не досталось им, пусть никто не получит. Авангард Базилла, достигнув Гераклеи, застал отход последнего отряда фракийцев. Римляне немедленно вступили в бой и перебили варваров, но пожар успел разгореться. В застройке старого македонского города преобладал камень, однако и дерева хватило, чтобы Гераклея стремительно превратилась в гигантский костер.

Марк Лукулл, командовавший авангардом, послав гонца к Базиллу, немедленно приступил к тушению пожаров, но людей у него было немного. Легат отправил на помощь Марку всю кавалерию, пехота тоже поспешала, как могла. Достигнув города, первая когорта заняла оборону, остальные, по мере подхода, включались в борьбу с огнем.

Базилл оценил обстановку. Проходя через Гераклею, Эгнатиева дорога продолжалась на северо-запад, и варвары могли отступить по ней, но это был не единственный вариант: дорог, обычных грунтовых, ответвлявшихся от основного тракта и ведущих во Фракию, было несколько. Варвары могли уйти в Лихнид, в Дамастион, в Скопы... Куда угодно. Куда?

– Осторий послать две турмы[95] по каждой дороге. Если найдут варваров – в бой не вступать. Клавдий, немедленно найди кого-нибудь из местных, кто в состоянии связно рассказать, что тут творилось.

Глабр бросился исполнять и довольно быстро приволок двух человек: пленного фракийца, уцелевшего в схватке с конниками Лукулла и горожанина, оборванного и перемазанного сажей.

Первым делом Базилл обратился к местному жителю:

– Как тебя зовут?

– Мел... Меланфий Фуллон, господин, – чуть заикаясь, пролепетал горожанин. Вид у него был чрезвычайно испуганный.

– Ты римлянин?

– Н-нет.

– Он сукновал, – вставил Глабр.

– Это я вижу[96], – резко ответил Базилл, – ты кого-нибудь позначительнее найти не мог? Где городской префект? Старший "бодрствующих"[97] или другие магистраты?

Глабр лишь покачал головой. Командующий обратился к сукновалу.

– Меланфий, ты знаешь, где городской префект?

– Т-там... – Фуллон указал рукой в сторону городских ворот, – висит...

Базилл помрачнел.

– Понятно. Сколько всего здесь было варваров? Какие? Кто ими командовал? Куда ушли?

– Н-не знаю... Много... Фра... фракийцы...

– Из какого племени? – спросил легат Гортензий, присутствовавший при допросе.

– Н-не знаю... Волки... Вырезали... Аминту убили, соседа... Семью его... Все амбары выгребли... Волки...

– Какие еще волки?

– Н-не знаю... Волки... С хвостами...

– Тьфу-ты! Кого ты притащил, Клавдий?! Найди другого, вменяемого. И побыстрее, у нас мало времени! – Базилл посмотрел на пленного, – теперь с тобой, варвар. Куда ушел Дромихет?

Фракиец оскалился и сплюнул:

– Чалас.

Легат сжал зубы.

– Без перевода понятно. Клавдий, постой, займись этим, он должен заговорить.

– А он по-нашему, понимает? – спросил Лукулл.

Базилл посмотрел на Марка.

– Переводчика сюда.

– Луций, я отправил всех фракийцев-проводников с Осторием, – объявил Гортензий.

Базилл глухо зарычал.

– Мне нужен фракиец! Любой. Гарса здесь?

– Еще не вступил в город, мой легат. Его когорта в самом хвосте.

– Марк, дуй к Гарсе, у него там наш марианец. Вроде, среди его людей фракиец был. Тащи его сюда.

– Слушаюсь!

Шестая центурия подошла к городу уже в темноте. Хотя, это с какой стороны посмотреть – Гераклея пылала, и мятущееся пламя пожара ярко-рыжими ножами кроило ночь на лоскутки света и тьмы. Зарево разливалось по небу, видимое за много миль. Ворота города распахнуты настежь. Сотни, тысячи людей суетились в кольце городских стен и снаружи, растаскивали баграми горящую кровлю домов, сараи, загоны скота, заваливали огонь песком. Легионеры и горожане топорами, лопатами, что в руки попалось, создавали вокруг каждого горящего дома пустое пространство. Если в городе и были ручные помпы, с таким большим огнем им не справится, а из реки, текущей совсем рядом с городом, ведрами воды не наносишься.