Дезертир

Уже ощутимо смеркалось. Смолкали птицы. На смену им выползали из своих укрытий другие представители этого животного мира, ведущие ночную жизнь; одни – для того, чтобы спокойно перекусить после дневного сна, а другие. Впрочем, другие оживали по той же причине, с той лишь разницей, что перекусить они собирались теми, кто сейчас засыпает.

– Эй, Казанова! Ты так и будешь спать снаружи? – насмешливым тоном спросила из палатки Лия. Она даже не посчитала нужным её для него открыть. Вот ещё! Пусть сам напрягается!

– Я уже подумал, ты меня не пустишь, – ответил он, оживая на глазах.

– И не пустила бы, если бы ты догадался прихватить ещё одну. Мучайся теперь в тесноте по своей же вине!

– По мне – так ничего, – ответил Стив, радуясь, что не прихватил запасную. Хотя Ангел настоятельно советовала ему именно это. – Я лучше помучаюсь.

– Даже не думай, – опережая ход его мыслей, строго произнесла Лия. Она погрозила ему указательным пальчиком: – Сперва выбрось этот хлам.

Девушка пихнула ногой ворох влажных, использованных полотенец, которыми отёрла тело, избавляясь от пота, неприятного запаха и всех переживаний, что свалились на её голову за время путешествия.

На ней не было комбинезона. Тонкий зелёненький топик прикрывал верхнюю часть тела, и то чисто символически, выставляя ему на обозрение аппетитные формы. Глядя на подобное великолепие, у Стива ехала крыша. На талии тонкой полоской расположились шортики – не вполне достаточная защита, чтобы спать рядом с таким самцом, как Стив. Впрочем, всё просто и изысканно. Хотя её надо с полной ответственностью спросить: как заснуть Стиву, когда рядом лежит такое?

Стив управился быстро. Можно сказать – чересчур быстро. Он выбросил полотенца за полог, мало заботясь о том, куда они упадут, чтобы, не теряя времени, завалиться рядом с девушкой, которая развернулась к нему спиной и застыла в напряжённом ожидании.

– Так и будешь спать в комбинезоне? – спросила она, явно не собираясь засыпать.

Стив чертыхнулся. Быстро стащил с себя комбинезон и улёгся снова, поворачиваясь к ней лицом. От такой близости у него начинала кружиться голова.

– От тебя воняет, – минут через пять вполголоса заявила она, обращаясь к стенке палатки.

Стив мысленно застонал. Поднялся. Порылся в сумке, которая находилась здесь же, и, выудив из неё остаток влажных салфеток, принялся вытирать тело. Снова управился быстро. Выбросил салфетки и стал ждать, что ещё она ему заявит. Она хранила молчание, но недолго.

– А трусы сменил?

Стив заржал.

– Ничего смешного! – проворчала она.

Через минуту он лёг снова. Девушка лежала тихо. Вероятно, тоже не спала. Едва слышно, если только прислушаться, глубоко дышала. От неё веяло свежестью, пахло весной и дезинфицирующей жидкостью. Вполне романтично, учитывая сложившиеся обстоятельства. Уткнувшись носом в её затылок, он с наслаждением вдыхал запах её волос.

– Мне что, провести границу? – не теряя бдительности, проворчала арианка. Она пихнула его попой под дых.

Стив, имитируя выполнение приказа, поёрзал на месте, даже не думая отодвигаться. А что? Ему и так хорошо. Он бы помучился и в более тесной палатке.

Девушка лежала рядом – такая тёплая, по-домашнему мягкая и одновременно доступная-недоступная (это смотря как ляжет карта). От лезших в голову мыслей дыхание Стива становилось всё чаще и глубже, пока ему вконец не стало невыносимо жарко. Не ведая того, что творит, тело само искало выход из сложившейся ситуации.

– Стивен Хопкинс! Вытащи руку из моих штанов! – громко и отчётливо, по слогам заявила Лия.

Она резко повернулась к нему лицом и, хотя было уже темно, долго и пристально глядела на него, решая, что произнести в следующий момент. Неожиданно он поцеловал её в нос. Она дёрнулась, отворачивая лицо, поэтому следующий звонкий поцелуй пришёлся ей в ухо. Не специально – так получилось.

– Ещё раз так сделаешь – убью, – загробным тоном произнесла она, морщась от неприятного ощущения.

Стив настойчиво стал прижимать её за талию к себе. Она сопротивлялась, но слабо. Упиралась кулачками ему в грудь. И вдруг, совершенно неожиданно, обхватив его голову руками, обжигая горячим дыханием, она впилась ему в губы. От неожиданности парень потерялся. Быть может, впервые в жизни он забыл, как надо на это реагировать.

Она восприняла это по-своему – слегка отстранилась.

– А если у нас это в последний раз? – спрашивая, прошептала она, будто оправдываясь, поглаживая его по голове.

Он покрыл её шею поцелуями.

– О-о-о! – пролетел над их палаткой изумлённый голос Ангела.

Они его не услышали. Обезумевшие от желания, они в горячке поспешно срывали с себя ту немногую одежду, что прикрывала их разгорячённые тела. Что-то друг другу шептали. Она, возможно, жаловалась на жизнь, а он, не слушая её, говорил что-то своё. Поцелуи, стоны, ласки – всё смешалось в безумном танце любви. В бесконечном водовороте страсти и сладостных ощущениях. В бессвязных, бессмысленных шептаниях, стонах и дрожании мышц, в неге всхлипов и отрывочных поцелуях, в таинстве, длина которому – вечность. Причём от самого сотворения мира.