Дежавю

Стас мило болтал с молоденькой официанткой, а Катя сидела рядом и сгорала от ревности, как сухая спичка. Как так? Что случилось? Еще минуту назад эта пышногрудая девушка вызывала у Кати кучу симпатии, но в одну секунду превратилась для нее в злейшего врага. Зачем она ему так улыбается? Почему позволяет себе кокетничать? Для чего прикусывает нижнюю губу? Хотя ответ сидел прямо перед ее глазами: Стас был безумно хорош. Даже его растрепанные от ветра и мокрые от дождя волосы выглядели идеально, собственно, как и его черная кашемировая водолазка, голубые глаза и низкий бархатистый голос…

– Катюша, ау?

– Что? – Катя настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как Стас о чем-то ее спросил.

– Что ты будешь?

– Я? Хм, наверное, выпью еще чаю…

– А десерт? Ты ела что-нибудь сегодня? Ты не голодная?

– Я правда не хочу есть, – ответила Катя. Ревность сухим чертополохом встала у нее поперек горла, вызвав тошноту. Она нервно поправила высокий хвост на голове и мысленно отругала себя, что не помыла с утра голову.

– Понял. Итак, давайте повторим: большой капучино, сырный суп и медовый торт – для меня, а ромашковый чай – для моей прекрасной спутницы.

Катя почувствовала, как ее сердце вновь стало учащенно биться. От этих вибраций колючий сухоцвет ревности проскочил через горло, избавив от страданий.

Официантка удалилась вглубь зала, а Стас внимательно посмотрел на Катю и спросил:

– Ты какая-то бледная. С тобой все хорошо?

Она молча кивнула.

– Смотри, ты мне здоровая нужна.

Возможно, Стас сказал эту фразу просто так, не вкладывая никакого подтекста или тайного смысла. Но его слова произвели на Катю неизгладимое впечатление. Ее моментально бросило в жар, а по телу быстрым галопом побежали очумевшие от счастья мурашки.

Женский организм – странная и трудно управляемая вещь. Это горючая смесь гормонов, эмоций, мышц, костей и нервов. Когда мужчины задают риторический вопрос, чего хочет женщина, и ждут ответа, они не понимают, что даже сами представительницы прекрасного пола не всегда знают, чего же они хотят на самом деле. Хотя, в конце концов, каждая девушка мечтает быть счастливой, а для этого ей достаточно того, чтобы любимый человек взял ее за руку и сказал: «Ты мне нужна».

– Так, на чем мы с тобой закончили? – продолжил Стас.

– Ты сморщил нос от моего ромашкового чая и сказал, что любишь кофе.

– Точно. У тебя хорошая память. Так вот, я хотел сказать, что весь мир можно условно разделить на два лагеря. Всегда существуют две противоборствующие стороны: вегетарианцы и мясоеды, левши и правши, демократы и республиканцы, любители попсы и рокеры, жаворонки и совы, блондинки и брюнетки, любители чая и кофеманы! И я причисляю себя к последним, – подытожил Стас и откинулся на спинку дивана.

– Логично. Но бывают исключения, – возразила Катя и принялась натягивать рукава толстовки.

– Какие?

– Ну, например, я. Я не мясоед, но и не вегетарианка. Я не ем свинину и могу месяцами жить без мяса, но иногда мне жутко хочется съесть жирную пиццу с колбасой или какой-нибудь хот-дог. Я не левша, но и не правша. Да-да, так тоже бывает. Я переученная левша. Большинство вещей я делаю как правша, но кое-что бессознательно выполняю как леворукие люди, например, ношу часы, – она демонстративно показала запястье правой руки. – Я не придерживаюсь никаких политических движений, мне кажется, что истина где-то посередине. В музыке могу слушать абсолютно все: рок, поп, джаз, романс, рэп, чили, даже шансон под особое настроение. Короче, я музыкальный эклектик. Я не жаворонок, но и не сова. Я, скорее всего, хамелеон, так как умело подстраиваюсь под любую ситуацию без ущерба для здоровья. Если нужно, могу встать хоть в шесть, хоть в пять утра. А если захочу, просплю весь день или, наоборот, могу не спать целые сутки, – пожала плечами Катя.

Стас внимательно слушал, и тонкий шрам над его верхней губой то и дело вздрагивал от легкой улыбки.

– Я брюнетка, но моя лучшая подруга говорит, что я прирожденная блондинка. Хоть волосы у меня темные, корни и мысли в голове всегда светлые. И да, я люблю ромашковый чай, но это единственный чай, который я пью, во всех других случаях предпочитаю кофе.

Когда Катя закончила монолог, Стас подвинулся к ней и оказался так близко, что, наверное, слышал, как участилось ее дыхание. Кончиками пальцев он взял выбившуюся прядь волос и заботливо убрал за ухо:

– Интересно, а какие поцелуи ты предпочитаешь? Классические или французские? – спросил Стас и чуть притянул Катину голову к себе так, что их губы коснулись друг друга.

Катя уже два года практиковала медитации, однако ей никак не удавалось обуздать жужжащие мысли. Но сейчас, в момент поцелуя, на нее снизошло просветление. Сознание полностью отключилось, и она перестала думать о немытой голове и аппетитном третьем размере официантки. В голове наступила абсолютная тишина, а тело наполнилось сладким умиротворением.