Дежавю

Я помню, как мы одним жарким вечером после ужина пошли купаться. Марк работал допоздна. Тогда Чарли было восемь. Мы бродили по берегу, играли в салочки на южной части пляжа, где нет спасательной вышки, вдалеке от людей. Наконец Чарли меня осалил, и теперь настала моя очередь догонять его. Уже в этом возрасте Чарли был довольно ловким, и мне пришлось достаточно побегать. Казалось, я уже догнала его, но в последний момент он вывернулся и побежал прямо в воду. Я остановилась, согнувшись пополам и схватившись за бок, чтобы унять боль и восстановить дыхание.

Мне и в голову не могло прийти, что Чарли может зайти в воду так далеко. Я думала, что он просто побежит по отмели. Но когда я снова выпрямилась и осмотрелась, Чарли был уже по пояс в воде.

— Чарли! — вскинула я руку. — Стой! Немедленно вернись!

Наверное, он подумал, что я хочу обмануть его, подзывая ближе, чтобы потом осалить. Чарли просто рассмеялся, а потом пошел еще дальше. Чем больше я кричала ему, тем дальше он уходил.

— Чарли! — Я поплыла за ним. — Вернись! Там промоина!

Но было уже поздно. Чарли с головой оказался под водой.

В восемь он уже неплохо плавал. Ему только требовалось как следует поработать ногами. Но ведь восемь лет такой самонадеянный возраст! Ты думаешь, что можешь все, что угодно, пока тебе это действительно по силам и ты не попал на глубину.

И сейчас Чарли как раз попал на глубину.

По-моему, он не понял всей серьезности положения, пока его не накрыло первой волной и его не охватил страх. Когда же на него обрушилась вторая волна, Чарли запаниковал. Шторм был довольно сильным. Волны набегали одна за другой, с шумом разбиваясь друг о друга. Течение быстро уносило Чарли. И не было надежды, что ему удастся с этим справиться.

— Чарли! — кричала я, работая руками и ногами, пока среди волн не увидела его лицо.

Мне всегда нравилось считать себя сильным пловцом, ведь я выросла на востоке Сиднея. Девчонкой я с друзьями проплывала на спине до пляжа Тамарама, при этом боясь только того, что потеряю топ моего бикини. С самых малых лет мама записала меня в команду по плаванию, заявив, что немного соревновательного духа мне не помешает. «Это поможет тебе воспитать характер», — сказала она. Но ничего хорошего это мне не принесло. Одни лишь неприятности.

Но в тот день я плыла словно в замедленной съемке. Вода будто бы несла меня в одну сторону, а Чарли в другую. Я никак не могла добраться до него. Мы были одни, вдалеке от пляжа, вокруг ни одной живой души. Все спасатели далеко.

Сначала я не заметила его. Мужчина поравнялся со мной, затем обогнал справа. Он плыл, делая длинные медленные гребки, мощные и ритмичные, как будто вовсе никуда не спешил. Затем он добрался до Чарли, и мой сын взобрался ему на спину. В таком положении они поймали волну и снова пронеслись мимо меня к берегу.

К тому времени, как я поймала следующую волну, мужчина уже направился по берегу обратно, к северной части пляжа.

— Спасибо! — прокричала я ему вслед. — Большое вам спасибо! Но он не обернулся. Так что я даже не видела его лица.

Наверняка он как раз и был одним из тех рыцарей, о которых говорила мне бабушка. Где он сейчас?..

Так подумала я, лежа в одиночестве в номере отеля.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Утренний свет падает через окно, набрасывая невидимую сине-серую вуаль на бумажные цветы обоев передо мной. Сегодня понедельник.

Сердце тяжело стучит в груди. Но я встаю. Энни Макинтайр, у тебя остались еще дела в этом мире! Я спускаюсь по лестнице на первый этаж и на полке за стойкой беру ключ от общей душевой. До меня доносится аромат кофе. Словно отзываясь на этот запах, мой живот заурчал. Я чувствую слабость во всем теле, я не отдохнула и хочу есть. Надо подняться на второй этаж и принять душ. Я забыла попросить полотенце, поэтому приходится вытираться ночной рубашкой. Похоже, я совершенно растеряла навыки пребывания в отелях. Сейчас придется снова нести ключ вниз, потом подниматься наверх, в номер, чтобы одеться. Слишком тяжело возвращаться во времени так далеко. Я у подножия скалы и продолжаю опускаться все ниже.

В семь часов я уже сижу у окна в столовой, с нетерпением ожидая хозяйку с рогаликами и кофе. Я просто хочу есть и ни о чем не думать. Мадам, широко улыбаясь, появляется из кухни с полным подносом. Мне симпатична эта женщина, решаю я, несмотря на ее макияж. Она наливает мне горячий кофе в кружку, затем доливает молока. Она вспомнила, как я люблю пить кофе. До меня доносится знакомый запах ее духов, Arp`ege, я уверена в этом. Запах напоминает мне мою бабушку, и мне очень хочется обнять эту женщину. Но я сдерживаюсь. Я просто улыбаюсь ей в ответ и снова многократно благодарю. Она дает мне два рогалика. Один дополнительный, говорит она, потрепав меня по щеке, потому что, мол, я осунулась и побледнела, — trop pale, ma ch'erie.