Дежавю

Как и предполагалось, спустя 20 минут, я покорно полулежала на своей кровати, и глотала подозрительную на вид микстуру, которая, к тому же, и на вкус оказалась редкостной гадостью. Глеб Иванович, наш семейный врач, деловито сновал по комнате и раздавал всякие ценные указания, целью которых, как я посчитала, было максимально отравить мне ближайшую неделю жизни. Кто же станет радоваться уколам и ингаляциям. Одно утешало, простудилась я сильно, а значит и в школе на время болезни можно не появляться. Не то чтобы я с ней была не в ладах, просто Риткины наезды меня порядком утомили. С этими мыслями я забылась беспокойным сном. Один раз меня разбудила приглашённая мамой медсестра, чтобы сделать укол. Слава Богу, она быстро ушла. Судя по льющемуся из окна солнечному свету, наступил новый день. С трудом приоткрыла пошире, ставшие вдруг чувствительными к свету, глаза. По комнате, будто Мамай прошёлся, везде были разложены баночки, мисочки и полотенца. С трудом вздохнув, закрыла глаза и провалилась в спасительное забытие.

Следующие несколько часов длились неимоверно медленно. Заходила мама, она собиралась на прогулку с непоседливым Букетом. Хотя может это мне привиделось, так как связь с реальностью была очень слабой. Температура оставалась высокой, меня мучила нестерпимая сухость во рту. Было очень жарко. Сквозь сон я почувствовала, как моего лба коснулась желанная прохлада. Какое облегчение! Мне просунули под спину что-то твёрдое и очень осторожно приподняли. Губ коснулся тёплый край стакана. Я приоткрыла глаза. Улыбнулась, опять брежу.

На расстоянии всего в пару сантиметров от меня сидел Громов и пытался напоить душистым травяным отваром. Как сказал бы Витя «Вот это глюк!». Я послушно выпила содержимое стакана и стала рассматривать свой мираж. Затаив дыхание, дабы не спугнуть, дотронулась кончиками пальцев до его волос. Надо же! Такие шелковистые, как настоящие. Я радостно дёрнула длинную, чёрную прядь.

– Ай! – совсем не так как обычно прозвучал Ромин голос, с нежностью что ли, – Ты, оказывается, хулиганить любишь.

Теперь я уверенна, это видение. Настоящий Громов, он злой как сам дьявол. Он прорычал бы очередную гадость, вместо того, чтоб ласково гладить меня по волосам. А этот – мой личный бесёнок. Я приподнялась повыше и положила голову ему грудь. Мираж, продолжая сидеть на краю кровати, слегка откинулся, чтоб упереться спиной об кованое изголовье. Теперь, он придерживал меня, приобняв одной рукой, а второй продолжал перебирать мне волосы. Сквозь пелену полусна, я услышала мамин голос, который предложил Роме пообедать. Он отказался. Умничка, фантомы не обедают. Лучше побудь со мной.

Последние слова я, наверное, вслух сказала, ибо меня тотчас прижали ещё крепче. Как бесценное сокровище. Глаза заслезились. Скорее всего, от жара, подумалось мне. Вскоре я опустила веки, убаюканная звуком Роминого сердцебиения. Какая чарующая колыбельная…

Не знаю, как долго мне удалось проспать, но очнулась я испуганная посторонним движением. Первой мыслью было хорошенько проучить наглеца. Не зря говорят: «Лучшая защита – это нападение». Я уже занесла руку, готовая отвесить обидчику знатную оплеуху, когда услышала голос родом из моих недавних грёз.

– Откуда в тебе такое желание меня покалечить?

Вздрогнув, я поспешно отпрянула от своей весьма удобной перины, которая оказалась Ромкиной грудью. Широко распахнув глаза, одарила своего гостя настороженным взглядом.

–Так это был ты?! – к моей великой досаде оказалось, что голос всё ещё не восстановился, даже этот хрипящий шепот давался с трудом.

–Хотела увидеть кого-то другого? – немного насмешливо протянул парень.

Я промолчала, пытаясь осмыслить факт нахождения Громова в моей спальне. Это даже звучало бредово, а уж смотрелось и подавно. Рома, по хозяйски полулежал, на минуточку – на МОЕЙ кровати! Развалился, подогнув под себя обтянутую джинсами левую ногу, а правую небрежно свесил на пол. На нём была тонкая белая кофта. Моя щека ещё помнит её исключительную мягкость. Какой ужас! Я устремила затравленный взгляд на Ромкино лицо. Ссадины и синяки уже сошли, а расслабленная улыбка сгладила привычную жёсткость его черт. Поганец забавлялся моей реакцией! Уязвлённая этим открытием, я отрывисто отодвинулась подальше. Резкий вдох вызвал приступ сухого кашля.

– Гадкий… – договорить мне помешал всё тот же кашель.

–Совсем недавно ты так не считала, – иронично усмехнулся Рома, – пришла пора пить лекарства.

Одним ловким движением поднявшись с постели, он прихватил с тумбочки пустой стакан и вышел.

– Что это сейчас было? – прошептала я бессмысленный вопрос в пустоту.