Дежавю (СИ)

Нет, нет, только не он…

Уронив голову на руки, я беззвучно заплакала.

– Настя… – мама осторожно провела рукой по моей спине.

Не сейчас. Ничего не хочу слышать. Ужасные слова диктора звучали в моей голове снова и снова.

«Скончался, не приходя в сознание».

На ватных ногах, я с трудом поднялась из-за стола и кинулась в свою комнату. Включила компьютер. С заставки взъерошенный Рома всё так же радостно улыбается в камеру. Очаровательный, полный жизни парень. Этому снимку всего 3 дня. А сегодня его не стало…

Он просил верить ему. Что ж, я выполню его просьбу, удалю свою страничку, будто ничего и не случилось. Без Ромы она мне не нужна.

Тех ужасных фотографий уже не было. Они исчезли, как и коменты. Громов всё удалил. Равнодушно глянула кучу сообщений, ничего нового. Ничего такого, что я ещё вчера бы не прочла. Издёвки, реже слова поддержки. И среди них, одно от него. От Ромы. Отправленное за час до того, как я в сердцах крикнула ему «убирайся!».

«Родная, не упрямься, прошу тебя! Поговори со мной.

Я очень сильно перед тобой виноват! В том, что затеял этот глупый спор. Что не нашёл в себе храбрости признаться. До сих пор не знаю, о чём тогда думал. Вчера послал Витька куда подальше, пусть забирает всё что хочет, мне только ты нужна! Как же я ненавижу себя за этот поступок. Знаю наверняка лишь то, что ни на секунду не собирался использовать тебя с подобной, дикой целью.

Ты права, я жуткий эгоист и дурак. Добавь к этому собственник. Я бы ни за что на свете не стал бы делиться с другими тем, о чём сам безумно мечтаю. Я не делал этого, малыш! Я ничем тебя не опаивал, не снимал и не выкладывал этих фотографий! Но догадываюсь, чьих это рук дело. Она тебя больше не побеспокоит, поверь.

Я сделаю всё как надо, только поговори со мной. Раздели со мной этот ужас. Не своди с ума своим недоверием!

Ты, самое дорогое, что у меня есть. Люблю тебя!».

Отвернувшись от монитора, я снова заплакала. Мне было стыдно смотреть в его глаза, пусть и со снимка. Нет, Рома, эгоистка и дура – это про меня. Ну, почему я не выслушала, не дала шанса? А каких гадостей наговорила: « Никто тебя не полюбит», «Чудовище». Как же стыдно.

Если бы я только знала!

Если бы я его тогда не отпустила, если бы…

***

Ромку похоронили на третий день. Это было пышная церемония, собралось очень много людей. Многочисленные друзья и коллеги Игоря Сергеевича, какие-то дальние родственники, корреспонденты, и почти вся наша школа. Нескончаемый поток искренне печальных лиц и соболезнований равнодушному отцу.

Я опасалась, что не смогу достойно проститься с ним. Боялась сорваться и зайтись в истерике. Но, вот я стою на коленях у открытого гроба. Стою с каменным лицом и неестественно ровной спиной. Какие бы демоны сейчас не разрывали меня изнутри, внешне я оставалась спокойной.

Долго изучала глубокую могилу, вдыхая густой, тёрпкий запах. Смесь лилий и сырой земли. Что угодно, лишь бы не смотреть на его тело. И не без основания. Одного брошенного взгляда хватило, чтоб заточённая за непроницаемую стену боль прорвалась наружу.

Я судорожно склонилась над Ромкиным лицом. Красивое, безумно родное, на веки застывшее лицо. Этих губ никогда не коснётся привычная усмешка. А глаза – в их омуте погасли былые чары . Казалось, он спал. Мой прекрасный, юный принц в свадебном костюме. Мертвенно бледный, лишённый эмоций и чувств.

В отчаянном порыве я прижалась губами к ледяному лбу Ромы. Через этот короткий, прощальный поцелуй холод проник в моё скорбящее сердце. Какая-то его часть, там, где поселился этот безрассудный, но такой дорогой мне человечек, уже никогда не оттает. Захотелось лечь рядом, положить голову на бездыханную грудь и никуда его не отпускать. Резкий спазм сдавил горло. Стало нечем дышать.

– Ромка! – жалобно закричала я, растирая по его безжизненному лицу свои слёзы. – Не оставляй меня, слышишь?! Не смей!

Дальше всё было как в тумане. Отцовские руки, оттаскивающие меня от гроба. Истерики, отчаяние, а затем и безразличие. Нет, мне не полегчало. Душа так же продолжала надрываться, заключенная в моём апатичном теле. Просто я перестала на что-либо реагировать. Единственным лучиком света стал Букет. Мы часами сидели на полу, я чесала ему бочок и вспоминала каждый миг проведённый нами втроем. Я даже готова была поклясться, что порою, в бездонных глазках енота плескалась чёрная тоска.

30

Глава 30

Незаметно проскользнула осень. Следом за ней нагрянули трескучие зимние морозы. Я продолжала регулярно посещать школу, делая ровно столько, сколько от меня требовалось. Косые взгляды и пересуды вскоре стихли, переметнувшись на более свежие события. Теперь это всё казалось такой мелочью! Я поддерживала видимость диалога с друзьями и часто ловила свой блуждающий взгляд на Ромкиной парте. Его место никто так и не занял. Рита старалась держаться от меня как можно подальше. Поговаривали, девушка несколько месяцев посещала психолога. У меня была стойкая уверенность, что это связанно с Ромкой и его мне обещанием сделать «всё как надо». Так что Рита старательно отводила от меня глаза.