Дежурное происшествие

— И еще из третьей пациентка, Василевская, сказала, что у нее голова сильно болит, просила, чтобы вы зашли.

— Хорошо, сейчас зайду. А давление вы ей мерили?

— А вы не назначали. — Медсестра работала в больнице, когда Алексей Максимович еще не родился. Ей было совсем нетрудно померить давление, но молодой доктор должен знать свое место, а не помыкать пожилыми людьми.

Алексей Максимович злобно посмотрел на вредную тетку, но ничего не сказал, взял тонометр и быстро вышел из ординаторской.

Больная Василевская, когда он вошел, страдальчески посмотрела на него.

— Татьяна Тихоновна, вас что-то беспокоит? — спросил Алексей Максимович с профессиональным равнодушием.

— Голова болит, — тихо ответила она.

— Что ж, давайте давление померяем.

Алексей Максимович нашел давление несколько повышенным и сделал возникшей за его спиной медсестре необходимые назначения.

— Татьяна Тихоновна, сейчас вам таблеток дадут, давление снизится и голова пройдет.

— Спасибо, доктор. А когда я могу выписаться?

— Как вам сказать? — Алексей Максимович считал, что в пребывании дамы в отделении нет никакого смысла, но догадывался, что сообщить ей об этом — значит проявить ту самую нечуткость. — Думаю, через пару недель. Давление стабилизируем, и вообще.

Что «вообще», доктор и сам не знал, но зато это «вообще» производит магическое впечатление на его пожилых пациенток. Татьяна Тихоновна исключением не была.

— Вы считаете, что через две недели мне станет лучше?

— Конечно.

— Спасибо, доктор! Я в вас очень верю.

Алексей Максимович улыбнулся ей и вышел из палаты. Больше всего ему хотелось спросить: зачем было жаловаться, если она ему так верит?

В принципе он не был таким уж дураком. И никаких сомнений в том, что пациентке не хватает обычного внимания и душевного разговора, у него не было. Но он совершенно не считал, что душевный разговор входит в его обязанности. И вообще, сами подумайте: сейчас говорят о стандартах лечения. Стандарты он все прекрасно выполняет. А где, скажите, в этих стандартах строчка про душевные разговоры? Вот то-то! Да и разговоры душевные — это уже психотерапия. А психотерапия — теперь отдельная медицинская специальность. У него сертификат по терапии, и не надо к нему предъявлять завышенные требования! Вот так!

Пожилая пациентка, совершавшая ежедневный моцион в коридоре, резко ускорила шаг — Алексей Максимович последнюю фразу случайно произнес вслух. К счастью, до ординаторской оставалось два шага. Наобщавшийся доктор предвкушал, как спокойно, в тишине попьет чаю, потому что Марина Валерьевна, сразу после обхода поговорив с заведующей, куда-то ускакала очень довольная. Но ему сегодня явно не везло.

— Доктор, вы уже вернулись? — с некоторым кокетством спросила его недавняя собеседница. — А я как раз устроилась. В палате у меня все хорошо, соседи такие милые. Так что ж, давайте я вам доскажу про свои болячки. Правда, девушка в основном все записала. Но для вас я готова еще раз повторить!

— Давайте я сначала посмотрю, что написала медсестра. — Алексей Максимович ухватился за соломинку.

— Конечно, доктор, как скажете. — Дама основательно устроилась на стуле.

— А знаете что, Жанна Михайловна… — К счастью, первый лист уже был заполнен, можно было обратиться к пациентке по имени, — я сейчас документики посмотрю, все прочитаю, а потом спрошу у вас, если что понадобится. А вы пока в палату вернитесь, устройтесь с толком. С соседями познакомьтесь, да и обед уже скоро!

— Ну что ж… — Жанна Михайловна с разочарованным видом вышла из ординаторской.

Алексей Максимович отложил историю ее болезни и налил чаю, но не успел он поднести чашку ко рту, как снова появилась постовая медсестра.

— Алексей Максимович, истории можно забрать? — спросила с претензией.

— Нельзя, не готовы еще. — Алексей Максимович ответил с преувеличенной независимостью.

— А когда же я назначения буду выполнять? — В голосе коллеги прозвучали явно сварливые интонации.

— Когда я закончу. И кстати, если вы прекратите меня отвлекать, это получится быстрее.

Медсестра вышла, бормоча что-то насчет слишком умной современной молодежи.

Алексей Максимович подумал минуту, потом запер дверь на ключ. Стол был завален бумагами, их нужно заполнять — писать, писать и еще раз писать. Стоял у него и компьютер, но печатал доктор довольно медленно, поэтому жизни это облегчить не могло. Алексей тряхнул головой и подошел с чашкой к окну, решив устроить себе настоящий перерыв. Выйти из отделения все равно не получится, но зато можно отвлечься от всех этих больных теток, подумать о чем-нибудь приятном, об отпуске летнем, например. Он посмотрел вниз. Ничего интересного. Окна выходили на заброшенный парк. Голые ветки, снег… Скука.