Дежурные сутки

— А вот это — лишнее. Лучше памятник Егору на погосте поставьте. Типа — «Медный всадник». Или главе администрации отдайте, если возьмет, конечно, чтобы именем Салмина улицу, где он проживал, назвали…

— А чё, идея! — обратился к суховатому «черный свитер». — На сходняке надо перетереть эту тему.

— За памятник не беспокойся, — заявил Марку болезненного вида «браток». -Ладно, бывай. Мы позвоним.

— Телефон запомнить не просто, а очень просто — «ноль-два». Звоните.

— Шутник… — просипел суховатый, и команда направилась к «Лендроверу». Уже подходя к машине, он вполголоса произнес: — Вас, сук, давить и давить нужно. Погань мусорская… А вы что языком, как помелом, метете?!

05:02

Первым делом Кравцову захотелось позвонить «личному», как он уже считал, психологу и поделиться наблюдениями. Однако делать этого не стал, посмотрев на часы. Было слишком рано и чересчур поздно одновременно.

Он позвонил, но по другому номеру. Захотелось поболтать с Генкой Дробышем. Не одному же Кравцову не спать!

Крутя на столе ручку, как при игре в «бутылочку», Марк перематывал в голове пленку с записью разговора с коллегами по «бизнесу» покойного Салмина. Если все сплести в один клубок, то получается неплохо задуманное убийство. Что бы сделала в данной ситуации бабуля Марпл?..

Бабуля Марпл в данный момент сочла нужным телефонировать сыщику.

Подняв трубку зазвеневшего в тишине кабинета телефона, Марк услышал знакомый голос.

— Марк Иванович?

— Доброе утро, Анастасия Эриховна!

— Что же вы не звоните?

— Если честно, то не решился вас беспокоить. Знаю, что такое бессонница, и знаю, как дорог тот момент, когда наконец засыпаешь. И еще знаю животное чувство жажды убийства, когда через несколько минут тебя будит телефонный звонок.

— Ну что вы! — рассмеялась женщина. — Я дочитываю вторую за ночь повесть Кристи и сгораю от нетерпения услышать звонок от вас. В моем возрасте спать легкомысленно — не так уж много времени осталось любоваться миром. Да и опасно — можно не проснуться.

— Напрасно вы так, Анастасия Эриховна! Заботиться о цвете лица, одновременно думая о плохом? Уж лучше пить на ночь чай!

— Вы знаете, после встречи с вами я совершила преступление!

— Надеюсь, к вам мне не придется выезжать? Вы убили муху?

— Хуже. Придя домой, я сварила кофе и выпила на ночь целую чашку. Да еще с булочкой.

— Тогда вам ничего не грозит. Если не принимать во внимание, что теперь вы будете бодрствовать уже как часовой.

— Больше запомню, уходя на тот свет.

— Опять вы за своё…

— Ну да ладно. Марк Иванович, что у вас с раскрытием убийства? По голосу чувствую, что кое-что у вас уже появилось. Я права?

— В общем, да.

— Мне пришла в голову одна мысль, которая может вам помочь.

— Интересно было бы услышать.

— Марк Иванович, если вы нашли один туфель потерпевшего, значит, должен быть и второй. Правильно? — Не дожидаясь ответа, Анастасия Эриховна увлеченно продолжала. — Первый вы нашли около семнадцатого дома. Значит, все дома, в которых убитый мог находиться, расположены именно до семнадцатого дома. Может быть, вам досконально изучить их? Ведь второго образца обуви вы не нашли на улице! Можно, конечно, предположить, что потерпевший убежал в одном, но ведь потом мужчину забрали и опять увезли. Возможно, в то же место. А где второй образец, там нужно искать и зацепку.

— А если найденный мною туфель был не первым слетевшим, а вторым? А первый находится где-нибудь на соседней улице? Или — находился. А его уже нашли, поскольку он лежал на видном месте, и за бутылку продали одноногому инвалиду, а?

— Я бы обязательно все проверила на вашем месте.

Эх, наивная вы дочь уполномоченного ЧК, Анастасия Эриховна…

— Как подрастающий психолог — психологу авторитетному я вам заявляю, что нужно искать не туфель, а мотив преступления.

Ответ авторитетного психолога Кравцов не расслышал, так как дверь в кабинет распахнулась, и появился оперативный дежурный.

— Марк, собирай свою банду. Сообщение из больницы. Какую-то девчонку порезали. Пока та еще в сознании, попробуй с ней поговорить… Клади трубку!

Опер быстро попрощался с Анастасией Эриховной и отправился «собирать банду».

Кофе и сигары сгубили Бальзака в пятьдесят лет. Та же отрава расправилась с опергруппой Ширшова в два раза быстрее. На столах в кабинете следователя разместились те, кому было от двадцати пяти до тридцати. Они не подавали никаких признаков жизни, и лишь свистящие звуки из приоткрытого рта Гурта свидетельствовали о том, что ситуация не безнадежна. Пока есть работа, сотрудник органов внутренних дел может работать, как вечный двигатель, но как только в процессе наступает передышка, он сразу впадает в спячку.

Кравцов, окинув взглядом берлогу со впавшей в спячку «бандой», подошел к изъятому на прошлогодней краже музыкальному центру (парадокс милицейской работы — воров поймали, а хозяина не нашли), поковырялся в коробке с кассетами и, наконец, с улыбкой Дракулы вынул ту, которую искал. Через несколько секунд воздух в помещении Ширшова разорвался в клочья после первого свистящего звука электрогитары. Это начинался концерт «АС/ДС» 1981 года…

05:56