Дежурный ангел, на вызов! (СИ)

Мы вышли на довольно просторный балкон, С уютным оббитым фетром диванчиком. маленьким столиком и катками с цвтами. По моему указанию кира крепко обняла меня за шею. Она сегодня пассажир, я буду лететь слишком быстро и она за мной не поспеет. Я расправил крылья, и стал накачивать в них энергию, аккуратно, но быстро вылетел с балкона и отлетел от здания, а потом сорвался с места так быстро как только мог. До того места где находилась Оля лететь было около восьми минут. Она постоянно перемещалась, она пыталась сбить преследователей. У меня в душе зародилась смутная треввога, я чувствовал приближение беды и жал изо всех сил. сердце колотилось, как обезумившее, а в голове крутилась одна мысль "только бы успеть, только бы успеть.", она не должна умереть, она слишком мне дорога, я не могу её потерять. Я обязан её спасти. и словно бы в насмешку, надо мной, судьба или высшие силы, не знаю кто да и не важно, выкинули свою карту, которая оказалась пиковой дамой. Я почувствовал отголосок краткой боли, и нить между нами оборвалась. Наверное, я уже понимал, что прилечу на место трагедии, но продолжал гнать со всей скорости. Кира молчала, чувствуя моё настроение. и лишь понемногу вливала в меня энергию. но было уже поздно. Над нами была промзона. я чувствовал здесь большое количество разлитой энергии, не собранной, а естественной исконно. Оля видимо хотела здесь спрятаться. Или дать время курьеру доставить информацию. Наверное она не рассчитывала выжить. Я увидел её между двух зданий, стоящих рядом, она лежала на спине и не двигалась.

Я приземлился в нескольких метрах от неё, уже понимая что опоздал, что не уберёг, одного из самых дорогих мне существ в этом мире. Тело вдруг стало ватным и непослушным. А в голове зазвенела пустота. Я подошёл к ней, опустился на колени, никаких видимых следов убийства на её теле не было. Взгляд её глаз выражал холодную обречённость и удивление, она явно не ожидала удара, ждала и всё равно испугалась. Я взял её на руки, прижал к груди и заплакал. А потом ещё и закричал. Потому что дикая ничем не излечимая боль впилась в меня голодной змеёй заставляя дёргаться душу в судорогах. Они всё же убили её. Шеф всё же убил Ольгу. Она теперь мертва. И я не смог ему помешать.

--Ну зачем, ну зачем ты так поступила? - прижимал тело подруги, нет сестры к груди и сквозь слёзы спрашивал. --Ты должна была сообщить мне всё раньше, ну к чему ты тянула, не хотела втягивать раньше времени? А теперь почему не сказала? Мы бы отбились вдвоём и Кира бы помогла. Ну как, Оль ну как я без тебя, ну как. --я раскачивался и тихо плакал. С небес не шёл дождь как иногда описывают в романах, про суровых героев, чтобы он скрывал их слёзы. Мне было плевать. У меня убили сестру. И лучше бы убили меня,

Я смотрел на мёртвую девушку, ставшую мне ближе чем кто бы то ни был и понимал как раньше уже не будет, потому что нет того кто делал мою жизнь светлее и лучше. Я не знаю как описать то состояние, это было очень больно, хотелось выть и кататься по земле. Но делать я этого не стал, просто не хотелось отпускать тело Оли.

Дальше я помню довольно смутно, раскрытие порталов, прибытие следователей и наших, чего мне тогда стоило не кинуться на шефа и при этом не подать вида что я его подозреваю. Не знаю. Все предписанные процедуры были сделаны и тело Оли было отправлено в нашу контору. Там все уже были в курсе. Ольгу знали и любили все сотрудник нашей службы. Зал куда её принесли предназначался для совещаний, тут не было ничего кроме большого светло коричневого стола и удобных чёрных кожанных стульев, Она была не первая погибшая из нас на земле, в период существование С.А.Х., она была четвертая и все они погибли при мне. Так что некая традиция прощания сложилась. Нас ведь не хоронят в земле, нас как это не пафосно звучит забирает свет, в прямом смысле этого слова, свет спускается на тело покойного и тот истаивает. Происходит это когда, все решают что настал тот самый момент. Он сейчас и наступал.

Тело нёс я, никому не дал. Коридоры офиса которыми я проносил, Олю прощались с ней так же как и ангелы, Вика стоящая у диспетчерской у которой я остановился, закрыв лицо ладонями беззвучно плакала, а Алесь, юная ученица, ужасной и строгой учительницы, плакала громко и навзрыд, она наплевав на всех сидела около двери в эту самую диспетчерскую, обхватив колени руками и ревела. Другие же девушки тоже были грустны, и они отводили глаза. Они знали и не смели смотреть на неё. Оперативники, выстроились по обеим стенам на подходе к совещательному залу, они молча отдавали дань погибшему товарищу, который когда-то был ещё и одним из них.

Я вошёл в зал совещаний, положил Ольгу на стол и встал с правой стороны, взявшись за руку Оли. Я провожу её сколько мне будет позволенно. Кира, которая как оказывается следовала за мной стала рядом, и никто ничего не сказал,, попробовал бы кто что вякнуть, голову с задницой мигом бы поменял. Состояние такое, что хотелось крови и чужой смерти, конкретной смерти.