Дезинтеграция. Признаки грядущего краха Америки. 2021

Каким-то образом идея о том, что даже простые вещи, такие как носки, не говоря уже о более сложных, таких как локомотивы или автомобили, требуют постоянного притока как инженерных, так и производственных кадров, чтобы сохранить производственный опыт, была утеряна в современных Соединенных Штатах. Учеба по STEM трудна, а производственный цех иногда может быть тяжелым физическим испытанием. Это также требует большого количества фундаментальных математических и естественных навыков и внимания, а также соблюдения строгих требований безопасности на рабочем месте и управления качеством. Производственный цех, конечно, не является местом для проявления «свободного мышления» или пребывания под воздействием наркотиков или алкоголя. Для очень многих современных американских выпускников государственных школ, где вопросы школьного футбола, возвращения на родину и выпускных вечеров, самовыражения и многих других естественных проблем доминируют в сознании подростков, переход к строгим производственным профессиональным областям или программам STEM может стать культурный шок, усугубляемый предшествующей либеральной школьной средой, привел к тому, что американские образовательные стандарты в STEM резко упали, даже несмотря на то, что репрессивная идеологическая обработка политкорректности становится основным курсом в школе и во многих колледжах и университетах.

В современной американской культуре, где доминирует плохой вкус и низкое качество идеологии, ориентированное на повестку дня искусство и развлечения, быть модельером, диск-жокеем или психологом является гораздо более привлекательной карьерной целью, особенно для городского и студенческого населения Америки, чем предвидеть себя на производстве, работая оператором ЧПУ или механиком на сборочной линии. Такие профессии, от электриков до лаборантов и многих других, не являются гламурными и требуют дисциплины, сосредоточенности и реальных навыков, основанных на знаниях, которые нелегко получить. Создание реальных материальных вещей действительно требует способности следовать множеству правил — эта черта ежедневно дискредитируется в Соединенных Штатах противоположностью, а нарушение правил превозносится как добродетель. Судя по сообщениям основных средств массовой информации, бунт любого рода рассматривается как моральный и оправданный, и даже восхваление убийства больше не шокирует в политической и культурной «нормальности» новой Америки – о чем, как ни удивительно, свидетельствует статья Дженны Каррен в журнале Law Enforcement Journal под названием «Не повезло, не будьте сторонником Трампа в Портленде» – еще один знак, что США скатываются к грубому культурному и политическому поведению в странах третьего мира.¹⁵ Такая среда не способствует возникновению социальных устремлений, лежащих в основе производительного и творческого труда. Времена Клепальщика Рози или дяди Сэма, надевшего свою заводскую шляпу перед силуэтами американских промышленных предприятий, давно прошли – вместе с их высокооплачиваемой работой. Массовая деиндустриализация Америки фактически способствовала ее массовой инфантилизации образования, что привело к ее политическому и культурному краху.

Конечно, можно написать целый трактат о том, как доминирующие в Америке культурные архетипы, пусть и подталкиваемые пропагандой, прошли путь от удивительно решительных, но все же женственных мужских образов Рози Клепальщика и дяди Сэма до образов, достойных декадентских проявлений Веймарской республики. , хорошо запечатлен в «Кабаре» Боба Фосса. В конце концов, культурный и политический упадок Америки является прямым следствием ее стремительно уменьшающейся способности производить – то есть производить вещи, которые имеют значение и в которых нуждаются американцы.

* * *

Анатол Ливен в статье с симптоматичным названием «Как проиграл Запад» правильно оценил тяжелое экономическое положение Запада по отношению к Китаю:

Одним из самых пагубных последствий победы Запада в 1989-1991 годах было заглушение или маргинализация критики того, что уже было глубоко ошибочной западной социальной и экономической моделью. В соревновании с СССР именно видимое превосходство западной модели в конечном итоге разрушило советский коммунизм изнутри. Сегодня превосходство западной модели над китайской моделью практически не ощущается. Это так очевидно для большей части населения мира; и именно от успешной внутренней реформы Запада будет зависеть победа в соревновании с Китаем».¹⁶

Несмотря на свою блестящую академическую карьеру на Западе, Ливен продолжает демонстрировать фрагментарный менталитет, переходя от более крупных абстракций и обобщений к частностям, которые, как говорится, содержат в деталях того самого дьявола, которого все стараются избежать. Этого можно было ожидать от доктора философии. Он имеет степень доктора политических наук, но даже неправильно оценивая ситуацию с точки зрения реальной экономики, Ливен делает следующее важное наблюдение: