Дезинтеграция. Признаки грядущего краха Америки

Все дело было в притворстве, по всем направлениям. Если радикалы 1960-х годов баловались эклектичной смесью радикальных социальных и политических идей, тем самым сея семена дисфункции современной Америки, так называемая «консервативная» реакция оказалась не менее разрушительной, чем ее якобы левый аналог. В конце концов, то, что стало известно как американское «левое», на самом деле не было левым, как это понималось более века, оно было просто злым и анархичным, в то время как то, что стало известно как американский консерватизм, имело очень мало общего с консерватизмом, но отражало столь же злую реакцию и защиту статус-кво, которое было неустойчивым. Школа притворства, конечно, есть, но принципы, которые формируют философские доски анализа, — не так уж и много. Но этого и ждут от поколения юристов, журналистов, искусствоведов и литературных критиков, которые сегодня составляют большую часть американской культурной элиты, которая является постмодернистской по своей сути, поскольку сама концепция беспартийной истины утратила смысл на обоих флангах политического спектра Америки.

Покойный Кристофер Хитченс отметил в 2002 году, что: «В последние три десятилетия двадцатого века англосаксонский мир сам был широко колонизирован школой постмодернизма и «деконструкцией» текстов идеями nouveau roman и теми, кто рассматривал «объективность» как идеологию».³⁵ Примечательно, что Хитченс, сам являвшийся продуктом как номинальных западных «левых», так и литературного образования, был экспонатом, демонстрирующим полное замешательство относительно реальности постсоветского мира и весьма распространенного перехода западных «левых» радикалов в первую очередь еврейских, к тому, что впоследствии стало известно как неоконсерватизм, который также скрывался под названием либерального интервенционизма, а также к множеству других бредовых внешнеэкономических политик и концепций, все из которых были возможны из-за радикальной неграмотности англосаксонского мира. в реальной истории ХХ века. По иронии судьбы, для человека, который помог развязать агрессию против сербов и заседал в Комитете по вторжению в Ирак, основываясь на совершенно ложных утверждениях, Хитченс должен был обратиться к своему замечанию об «объективности» в первую очередь для себя.³⁶ В конце концов, объективность проистекает из естественных и точных наук и не может действовать на основе повествований, а не эмпирических данных.

Хитченс, возможно, осуждал постправдивых постмодернистов в англосаксонской академической среде, но он был далеко не единственным, кто почувствовал масштабный тектонический сдвиг вместе с ускоряющимся самосожжением западного «интеллектуализма». Илана Мерсер посвятила целую длинную главу под названием «Почему общества WASP куда-то делись?» в своем трактате о судьбе белого населения Южной Африки и заключила: «Африканеры прекрасно иллюстрируют то, что произошло с протестантско-кальвинистским миром; оно погрузилось в парализующий пароксизм вины, от которого, кажется, нет лекарства».³⁷ Лекарства нет, потому что оно противоречит истинам современного Запада и особенно англосаксонского мира.

Ленин, конечно, был прав, когда говорил, что «нельзя жить в обществе и быть свободным от общества». Сегодня эта самоочевидная истина выходит за рамки политических идеологий и не определяется марксистскими, либертарианскими или либеральными ярлыками; это аксиома – утверждение, не требующее доказательств – и оно перекликается со взглядами Корелли Барнетта на либерализм, как на главную движущую силу того, что Мерсер определяет как увядание обществ WASP. Соединенные Штаты, независимо от сопоставления исторических фактов, которое в англосаксонском мире и в англосаксонском мире в целом считается наукой, являются воплощением либерализма, независимо от партийной принадлежности. Никакие ошибочные обозначения проявлений сложной современной социальной и экономической динамики, от культурного марксизма до тоталитаризма, не смогут и дальше скрывать тот простой факт, что англосаксонская политическая и экономическая модель, которая также продается под различными сбивающими с толку ярлыками, просто идет своим чередом и представляет собой не что иное, как разрушающееся здание западной финансовой олигархии, которая больше не может справляться с глобальными центробежными силами, о которых она мало что понимает, - результат дрянной науки, совершенно не обращающей внимания на факторы, формирующие реальный мировой баланс сил. Это было неизбежно в «интеллектуальной» среде, перенасыщенной людьми с минимальным серьёзным жизненным опытом, большинство из которых — в так называемых «элитных» учебных заведениях с шаткой академической подготовкой — некоторые из них предоставляют лишь крайне поверхностный набор навыков и совокупность случайных, якобы научных фактов, которые в принципе не могут составлять решающий блок системных знаний ни при каких обстоятельствах. Единственные жизнеспособные навыки, которые эти люди могут использовать, — это приверженность и неприятие.