Невысокий парень дёрганой под музыку походкой «подкатил» к девчушкам.
— Девчата, не желаете познакомиться? — промямлил он, с идиотской улыбкой на лице. Затем тяжело вздохнул, как человек, выполнивший неприятную обязанность.
— Не-е-т, — плакса смерила нахала холодным и презрительным взглядом, повернулась к нему спиной, отчужденная и непримиримая.
…
— Друзья! — магнетический голос ди-джея вибрировал на фоне фонограммы.
— Не забываем, что программу посвященную закрытию спартакиады проводят ди-джеи «Аполлон Макс» и «Валеримпик»!
— Данс-данс-данс-данс, — отбойным молотком гудело над танцевальной площадкой.
— И-и-и, наша очередная композиция получила название «Self Control». Она звучит впервые. Песня написана для театра «Новое время». Для спектакля «Самоконтроль».
— …Уважаемые гости! Слушаем, танцуем, подпеваем…
— Блин, Оля! Посмотри, как они двигаются, как играют, поют! — рёва-корёва вновь запустила пузыри. — Это не «Березки», а какие-то инопланетянки!!!
…..
Всё в округе гудело и дрожало, как во время землетрясения. Море голов, от края до края заполнившее танцевальную площадку, плескалось и озарялось со всех сторон яркими вспышками прожекторов. Потоки света заливали самые дальние уголки пространства, раскидывали во все стороны разноцветные тени и расцвечивали плотную массу танцующих.
— «Бе-рез-ки!» «Бе-рез-ки!» — вихрем неслось со всех сторон. Создавалось впечатление, что толпа исполняет какую-то дикую, первобытную песню.
— Лосин, что за бардак? — резко прозвучало над ухом капитана милиции. Рядом с ним стоял, выпятив грудь, широкоплечий человек ниже среднего роста. Его маленькие глаза буравили хмуро и подозрительно.
— Ттт-танцы, ттт-товарищ Круглов, — заикаясь от внезапного вопроса, ответили большому начальству. — Закрытие заводской спартакиады. Развлекательная программа под песни группы «Березки». Спортсмены отдыхают — подводят итоги турнира.
— Капитан?! Ты видел, сколько собралось людей?
— Так, точно. Чуть больше обычного. Но я прокачал ситуацию — привлек дополнительно десять человек в комсомольский патруль, плюс подключил ещё человек пять активистов. У нас всё под контролем. Думаю, справимся.
— Ты, что Лосин издеваешься что ли? — руководство тыкнуло рукой в бурлящее, разодетое в пух и прах месиво тел. — Какие пять активистов и комсомольский патруль? Ты, что хочешь кучкой бойцов удержать порядок среди двух тысяч человек?
— Но, товарищ Круглов, по моим подсчетам, здесь нет двух тысяч.
— Правильно Лосин — внутри площадки нет, а снаружи есть и гораздо больше. Причем народ подходит и подходит. И конца этому безобразию не видно.
— Виноват.
— Что виноват? Головой, когда начнёшь думать? Или тебе пагоны жмут, капитан?
— ???
— Значит, так! До какого времени у тебя запланировано мероприятие?
— До девяти часов, товарищ Круглов.
— Ты что?! Белены объелся? До каких, девяти? Значит, так: Быстро, ноги в руки и бегом, завершай эту катавасию. Чтобы через десять минут! Слышишь? Через десять! Была тишина, покой и не одного живого человека в радиусе километра. Ты понял меня, капитан Лосин? Ни-од-но-го.
— Так, точно.
— Не расслышал?
— Так, точно, товарищ Круглов!
— Всё!. Исполняй.
— Дорогие друзья, — ведущие стали завершать программу. — Группа «Березки» прощается с вами.
— У-у-у-у… — недовольно зашумела толпа.
— …Мы рады, что вы нашли время и пришли поздравить спортсменов! Отметить их спортивные достижения. Что собрались, послушать наши песни и потанцевать.
— …В завершении программы, мы подготовили для вас ещё одну композицию «Звёзды нас ждут».
Установленные прямо на земле динамики изрыгали тонны децибелов, а световые приборы бесновались так, словно им было дано задание собрать на праздник жителей соседних галактик.
Песня понравилась.
Песня очень понравилась!
В конце композиции внезапно сломался один из усилителей. Спустя несколько секунд замолчал ряд колонок, потухло несколько прожекторов — люди продолжили неистово двигаться и подпевать слова полюбившейся песни. Они хлопали, кричали, подбадривали друг друга…
От танцующих исходила такая невероятная энергетика, что им уже не нужны были никакие дополнительные приборы…
Они готовы были танцевать в темноте!
Они не хотели прощаться!
Они не хотели расходится!
Их руки продолжали сгибаться, ноги переступать, выделывая кренделя, а губы сами собой повторяли…
5