Диадема Марии Тарновской

Справившись наконец с крючками, она подошла к столику, взяла сумку и вытряхнула из нее все деньги:

– Держи. Только ты придешь снова. Я в этом уверена.

Трясущимися руками Донат совал купюры по карманам. Он думал, сколько доз можно приобрести, и это грело его душу.

Прилуков давно стал законченным наркоманом, но в этом винил не себя, а Тарновскую. Это она приучила его к наркотикам, сама сделала ему первый укол. Эта дьяволица не впала в зависимость от морфина, в то время как он…

– Конечно, я приду снова, – подтвердил Донат. – И ты снова дашь мне денег. А диадему получишь тогда, когда я буду убежден, что ты исправно платишь мне.

Она стиснула зубы, замычала от сознания собственного бессилия – и вдруг внезапная мысль пронзила ее как молния.

Мария подошла к бывшему любовнику и посмотрела в его горящие глаза.

– Ты хочешь, чтобы я постоянно снабжала тебя деньгами, – проговорила она. – Верно? Что ты скажешь, если я предложу их заработать? Тогда ты получишь не какие-нибудь жалкие сто-двести рублей, а несколько тысяч.

Его затрясло:

– Что ты имеешь в виду?

Мария опустилась на кровать и указала ему на стул:

– Сядь и внимательно слушай. Не только у тебя заканчиваются деньги. Скоро от пятидесяти тысяч, которые оставил мне бедный Шталь, ничего не останется. Я должна найти нового поклонника, чтобы продолжать жить безбедно. Мой выбор пал на Комаровского, и, поверь, это неплохой выбор. – Он опустился на стул, очарованный каким-то демонским огнем, который излучали ее голубые глаза. – Чтобы он поскорее женился на мне, ему нужно овдоветь. Его жена тяжело больна, но одному Богу известно, сколько она еще продержится. А я не хочу ждать.

Его жидкие черные волосы вспотели, и Донат провел по ним рукой.

– Ты говорил мне, что разбираешься в фармакологии, – продолжала Тарновская. – Я умею делать инъекции. Мне ничего не стоит заставить Павла уволить медсестру и занять ее место. Он будет рад видеть меня в своем доме.

Прилуков задышал:

– Ты хочешь, чтобы я приготовил яд?

Она закивала часто и нервно:

– Да, и притом такой, чтобы Эмилия умерла недели через три. К тому времени я найду вескую причину и вернусь в Россию. Держу пари, граф сделает мне предложение сразу после похорон.

Донат сжал кулаки и стукнул ими по столу:

– Нет, я не смогу, не смогу! Я наркоман, но не убийца!

Мария встала, подошла к бывшему любовнику и обняла его.

– Донат, – промурлыкала она ласково, – мне было хорошо с тобой. Ты образованный культурный человек и хороший любовник. Я обязательно вернусь к тебе, если ты сделаешь так, как я тебя прошу. Я положу тебя в наркологическую клинику. Для этого нам тоже понадобятся деньги. А потом ты закончишь мой бракоразводный процесс и разведешься сам, чтобы жениться на мне.

У него пересохло во рту. Эта женщина влекла его, манила, очаровывала своими речами, как сладкоголосая сирена, и Донат ничего не мог с собой сделать.

– А Комаровский? – прошептал он, чувствуя, как сдается и сладостные волны желания наполняют его тело. – Ты же собралась за него. Или это не так?

Мария расхохоталась:

– Комаровский? Я подумаю, что с ним делать. Помоги мне сейчас, Донат, и больше никто не разлучит нас.

Он покачал головой:

– И ты вылечишь меня?

Она прижалась щекой к его щеке:

– Да, да, да.

Прилуков встал и облокотился на стол.

– Я не приготовлю яд за один день. Понадобится время.

– Я умею ждать. – Тарновская пожала его руку и прошептала: – Иди, иди, Донат.

Он вскинул голову, наполняясь радостью. Впервые за год в его жизни замаячил свет. Прилуков поверил, что эта женщина, которой он так много отдал, спасет его, вытащит из трясины. И если для этого понадобится убить человека, он убьет.

Толкнув дверь, Донат обернулся. Мария смотрела на него, и ее полные красные губы улыбались. Она чувствовала, что крючок, который ей когда-то удалось засадить в этого мужчину, сидит крепко, и пока рыбка с него не сорвется. А ее диадема снова покоилась на туалетном столике.

Глава 60

Приморск, наши дни

Павлов, несмотря на ненависть ко мне, сдержал обещание. Адвокат, довольно молодой и симпатичный, с коротко стриженными блондинистыми волосами и голубыми глазами, одетый в строгий костюм, вошел в комнату для допросов, держа в руке кожаную папку.

– Итак, давайте знакомиться, – начал он. – Меня зовут Артем Викторович Панайотов. Можно просто Артем. Я ваш защитник.

– Что ж, очень рад, – процедил я, не скрывая раздражения. Что может сделать этот мальчишка? Утопить меня еще больше? Наверное, Павлов специально подыскал самого молодого и неопытного.

Артем усмехнулся:

– Ой, не лукавьте, Максим Петрович, вы нисколечки не рады. И я понимаю, почему. Вы хотели бы видеть пожилого адвоката с большим послужным списком, а не вчерашнего студента. Но давайте считать цыплят по осени.

«В конце концов, лучше такой, чем никакого», – подумал я. Но окажется ли мой защитник хотя бы «таким», или он никакой во всех смыслах? Артем словно читал мои мысли: