Диадема старца: Воспоминания о грузинском подвижнике отце Гавриле

Старец очень любил оперу «Даиси»[42] и несколько раз ходил в оперный театр на этот спектакль. Особенно ему нравился тот момент, когда Католикос благословляет народ. «Несмотря на то что на сцене был не настоящий Патриарх, а всего лишь артист, исполняющий роль, я всё же вставал, когда он появлялся на сцене», — вспоминал старец. Однажды артист сделал что‑то не так, и отец Гавриил остановил его: он поднялся сам на сцену и указал, где тот ошибся. Спектакль остановили, и прямо со сцены старец начал проповедовать.

Однажды к старцу пришла девушка и рассказала, что у них в доме постоянно случаются ссоры и скандалы, а недавно сбежал из дома брат. Старец без промедления собрался и поехал в тот дом. Когда они приехали — брат был уже дома. «Какая‑то сила заставила меня вернуться», — сказал он. «Отец Гавриил подошёл к иконам и начал молиться. Я увидела, как просияла икона Божией Матери и лучи осветили старца, — рассказывала девушка. — Он закончил молитву и ушёл. С тех пор в нашем доме воцарились спокойствие и мир».

Старец был удивительным проповедником. Он никогда ничего не записывал, но сказанные им слова вспоминались именно в тот момент, когда это было нужно.

Старец был проповедником любви. Он часто говорил о любви так же, как апостол Павел: «Настоящая любовь великодушна, не тщеславна, не высокомерна, не делает зла, не завистлива, не гордится, не гневается, всё терпит и доверчива. Но любви сопротивляется эгоизм. Эгоист ничего не отдаёт, всё приобретает для себя. Но он никогда не будет доволен, хоть и стяжает все богатства мира. Если имеешь всё, но не имеешь любви, считай, что ничего не имеешь».

Старец спросил одного прихожанина: «Знаешь, что значит любить ближнего?» — «Как не знаю! — был ответ. Если кто‑то умирает, а ты накроешь его своим телом и вместо него умрешь…» — «Да. И я расскажу, что такое любить ближнего. Если кто‑то болен и нуждается в лекарстве, а его надо принести издалека, может быть, и ночью; и через лес пройти, где волки бродят, — и ты, не раздумывая, отправляешься в путь ради спасения ближнего — это и есть любовь».

Старец говорил: «Любви можно научиться, и вы должны это делать. Видите несчастье ближнего — молитесь за него. Так и научитесь любви. Что бы ни случилось, не теряйте надежду на Бога. Кто до конца сохранит в себе веру, тот не будет голодать и не пострадает от стихийного бедствия».

В другой раз отец Гавриил учил: «Молитесь. Молитвой можно сдвинуть горы. Первым делом ищите Царствия Небесного». — «А во время еды как можно искать Царствия Небесного?» — спросили его. «Когда вкушаешь пииту — помни о голодном, жаждущем и страждущем».

Старец часто, плача, говорил: «В Грузии меняются нравы. Тех, кто увлечётся мирскими соблазнами, узнаете так: они будут ходить раздетыми. Христиане будут одеты прилично. По канонам Святой Церкви, женщина не должна носить брюк. По одежде человека видно и его духовное состояние».

Отец Гавриил заранее знал, где его похоронят. Тогда думали, что он шутит, потому что на том месте валялось много мусора и строительных отходов. Но всё случилось, как и предсказывал старец.

Старец часто бывал в Шио–Мгвимском монастыре. Находясь в монастыре, он всегда нёс послушание. Однажды настоятель благословил его помогать в уборке храма. Послушник мыл пол. Отец Гавриил достал зубную щетку и скребок, встал на колени и вычистил весь пол и даже щели между плитками.

Старец рассказывал, как однажды, закрыв глаза, он увидел царицу Тамару. Она показала ему место своей могилы, говоря: «Здесь моя могила, Гавриил».

Старец говорил, что, пока нерукотворная икона Спасителя будет находиться в музее[43], не явится Ацкурская икона Божией Матери[44] и Иверская икона не придёт с Афона освятить Грузию.

Однажды на территории монастыря кинорежиссёр Гиули Чохонелидзе снимал фильм об Антимозе Ивериели[45]. Старец в это время тяжело болел. К нему пришёл иеромонах, чтобы его пособоровать. Увидев старца на ногах после Соборования, Гиули Чохонелидзе очень удивился и попросил разрешения заснять его, когда он будет обходить храм. Старец благословил, и получились такие кадры: впереди крестного хода идёт старец Гавриил и кропит святой водой всё вокруг, а за ним идут игуменья Кетевань и монахини с иконами и песнопением. Кинорежиссёр сказал: «Я хочу снять фильм о приходе Иверской иконы Божией Матери с Афона в Грузию, не могли бы Вы принять участие?» — «Почему нет, — ответил старец, — только рядом со мной должны быть семь настоящих монахов» — и, продолжая юродствовать, с улыбкой спросил: — «Вдруг буду пьяным и упаду, когда по воде пойду?» — «Не бойтесь, мы внизу постелем деревянные доски. Видно их не будет, и вы по ним пройдёте», — ответил режиссёр. Тогда старец встал и, нахмурившись, сказал: «Что же я за монах, если сам по воде не смогу пройти и мне доски постелют».

Однажды к отцу Гавриилу подошёл один иеромонах и сказал, что не верит в его чудеса. «Встань на колени», — благословил отец Гавриил, и монах смиренно встал на колени. «Пока я не благословлю — сам встать с колен не сможешь». И действительно, тот не смог встать.