Дядя из иного мира (СИ)

— Потому что Алеста — нечто большее, чем случайная связь.

— Все еще любишь ее?

— Не знаю. Здесь мне… нам было очень хорошо. В такие места всегда приятно вернуться.

— Повезло тебе. Я вот не хочу назад. Дома хуже чем в Колючем Лесу.

— Да, в семье у вас полный разлад.

— Ну так это же я постаралась! Родилась не такая, понимаешь ли.

— Рождаются все одинаковыми. А вот воспитатели у вас негодные.

— Да ладно! А как же «родители всегда правы, родители ни в чем не виноваты, подрастешь — поймешь»?

— Родители такие же люди, как и все. И бывают разными. Даже очень. — Он кашлянул в кулак. — Проблемы надо решать не с позиции «родители — дети», а с позиции «человек — человек». Когда одни выставляются правильными и мудрыми, а вторые — шкодливыми и глупыми, о каком понимании вообще может идти речь? А без понимания беда.

— Все ты знаешь. Твоим детям, наверное, сильно повезет. Не то что нам. Мама — королева, папа — добрый и справедливый хранитель разумной жизни во Вселенной.

Трофим невесело усмехнулся.

— Мало кто из нас доживает до пенсии. Которая, к слову, всего-то в сорок лет. Лишь единицы уходят на покой, так что стать папкой мне вряд ли суждено.

— Зашибись. Неудивительно, что Алесту аж трясет при виде тебя. Ворвался такой на белом коне, влюбил, вдохновил — и смылся помирать на другой край галактики.

— Такова судьба проводника.

— Ясно. Вопросов больше нет. Спокойной ночи.

Парень подпер щеку ладонью и уставился в огонь. И чем дольше наблюдал за пляской пламени, тем тяжелее становились веки. Проводники сильнее и выносливее обычных людей, но далеко не супермены и ничто человеческое им не чуждо. Последние сутки донельзя измотали гида, и он позволил себе немного вздремнуть, всецело положившись на поистине собачью чуткость. Его мигом разбудил бы любой посторонний звук, однако луг и березовая роща хранили удивительную тишину. Даже ветер прекратил трепать ветви, словно сжалившись над уставшим пришельцем.

— Думал, ты меня заложишь, — сказал Даня. — Молодой, правильный, перспективный… и чуть не загремел на Тартар вместе со мной.

Они стояли на берегу безмятежного океана и наслаждались негромким шумом прибоя. И не только им. Неподалеку в теплых волнах плескалась Эра, ничуть не стыдясь наготы. Трофим старательно прятал глаза, но стройная фигурка и длиннющие белые волосы манили взгляд, как родник манит умирающего от жажды. Ради такой девушки можно нарушить правило… да хоть весь Устав сразу. Именно поэтому гид выбрал этот мир — невообразимо далекий и населенный лишь глубоководными рыбами. Океан от края до края и россыпь крохотных никому не нужных островов. Идеальное место для убежища. Эра будет здесь в безопасности, а Даниила не отравят под трибунал.

— Пообещай мне, — шепнул Трофим. — Больше никаких нарушений.

— Честное пионерское. — Товарищ отсалютовал и звонко рассмеялся. — Расслабься.

— И не скачи сюда каждый день. Зачастишь — и Гильдия рано или поздно узнает, из-за чего ты постоянно ошиваешься у черта на куличках. Вернее, из-за кого.

— Ну хватит! — Он хлопнул напарника по плечу. — Как мой папа, ей богу. Буду вести себя хорошо, делать уроки и кушать кашку.

Трофим резко повернулся и ткнул Даню пальцем в грудь.

— Хватит паясничать! Тебе весело? Мне — нет! Я только что вытер ноги о то, во что свято верил все эти годы!

Хотел добавить: «И не только ради тебя», но вовремя прикусил язык. Товарищ посерьезнел и смиренно склонил голову.

— Брат, не кипятись. Я на нервах, вот и веду себя как дурак. Думаешь, мне легко? Я не хочу на Тартар.

— Я все понимаю, но если крепко облажался — постарайся не отсвечивать.

— Железно!

Гулко ухнул совун. Трофим вздрогнул и непроизвольно потянулся к поясу. Огляделся. Дети мирно спали, костер горел, поблизости никто не шастал. По ощущениям прошло минут десять, не больше. Вяло причмокнув, гид погрузился в тревожный сон.

Сперва он подумал, что не туда попал. Взрыв сверхновой или схлопывание черной дыры сбили прицел, и странник оказался на совсем другой планете. Но вон Даня махнул рукой, вон Эра загорает на пирсе. Откуда здесь взялся пирс, черт возьми? И домик явно юнарской архитектуры на берегу. И роскошная белая яхта с энергетическим парусом. И старомодный робот-дворецкий, похожий на самовар с ножками.

Он подковылял к пришельцу и протянул поднос из чистого золота.

— Гость опознан, авторизация одобрена, приоритет доступа — высокий. Добро пожаловать. Закуски. Напитки. Массаж.

Трофим обогнул назойливую железяку, быстрым шагом подошел к другу и молча указал на постройки. Даня поднял руки и тоном застуканного с любовницей мужа произнес:

— Я все объясню.

— Да ты издеваешься! Второе правило: никакого транзита технологий! Совсем с ума сошел?!

— Ну перестань. Эридий необитаем, немного полезных штуковин никому не навредят.

— Эридий? — Трофим изогнул бровь.

— Надо же как-то назвать эту дыру. Эридий — значит мир Эры. Красиво, правда?

— Нет, ты точно смерти моей хочешь.

— Да брось. Все таскают контрабанду. Немного тут, немного там. Бесконечная туалетная бумага, атомарный нож, зубная щетка с эффектом массы… Безопасные, но приятные в быту мелочи.