Дядя Коля - поп Попов - жить не может без футбола

— Вот именно, — согласился Егор Весёлых, — давайте-ка обсудим, как строить игру во втором тайме.

Ну, а в раздевалке «Лесника» все игроки дружно, возбужденно и несправедливо бранили и без того несчастного Комарика. Тренер, сколько ни пытался, не мог остановить футболистов.

Передать же, что творилось на трибунах во время перерыва, я и не берусь, уважаемые читатели, ибо для этого потребовалось бы страниц семнадцать. Говорили буквально все, иные даже кричали, многие, извините, вопили истошным голосом, и разобраться в мнениях никому бы не удалось. Здесь Комарика бранили меньше, чем в команде, потому что почти все поняли и признали непробиваемость нового вратаря.

А где же был и что же делал во время первого тайма организатор этого матча Жорж Свинкин? Он скромно сидел на трибуне рядом с бабушкой Анфисой Поликарповной и страдал. Временами его охватывало острое, почти неодолимое желание расплакаться от обиды и бессилия. Ведь он воочию увидел невиданного вратаря. Ведь если бы он, бескомандный тренер, мог заполучить в свою команду «Питатель» такого выдающегося голкипера, будущее её было бы блистательным, а его тактический принцип «лучшее нападение — оборона» был бы признан всем мировым футболом.

Но что,

что,

что,

что же сделать, чтобы этот, предположим не негодяй, Попов Николай принял предложение?

— Что? Что? — скрипло прохрипел Жорж Свинкин.

— Что — что? — спросила бабушка Анфиса Поликарповна, которая сначала отказывалась присесть рядом с ним, а сейчас была довольна этим — есть хоть с кем поговорить. — Николай, конечно, замечательный вратарь, но ведь Комарик, простите, не соперник. Так сказать, соперничек.

— Против этого… Попова Николая любой игрок выглядит футболистиком, а любой удар превращается в ударчик. Но сегодня он обязательно пропустит гол.

— Не смешите меня! — Бабушка Анфиса Поликарповна рассмеялась. — Вы сегодня уже оскандалились с курицей, не торопитесь оскандалиться ещё раз.

— Комарик забьёт Попову гол.

Тут трибуны притихли: появились команды. «Строитель» выбежал на поле бодро, весело и самоуверенно. Футболисты «Лесника» шли медленно-медленно, низко опустив головы, а последним плёлся Комарик.

И не выдержал бескомандный, выдававший себя за московского, тренер Жорж Свинкин, вскочил и громко, убеждённо, радостно и скрипло прохрипел:

— Комарик, го-о-о-о-ол!

Леспромхозовские болельщики моментально воспрянули духом и мощным хором потребовали:

— Ко-ма-рик! Гол! Ко-ма-рик! Гол!

С места с достоинством поднялась бабушка Анфиса Поликарповна, громко и уверенно заявила:

— Комарику никогда и ни за что не забить гола Николаю Попову!

Что тут началось!!!

Началось тут что!!!

Болельщики не расслышали даже судейского свистка, возвестившего о начале второго тайма. Они поприутихли лишь тогда, когда неожиданно взбодрившийся «Лесник» пошёл в стремительную атаку. Немного ожил и Комарик. Он, правда, не рвался, как обычно, вперёд, но, получив мяч, моментально и точно отправлял его партнерам.

Дядя Коля спокойно и уверенно расправился с несколькими ударами издали. А вот у Шурика не было спокойствия, тем более уверенности. «Строитель» явно не мог найти игры. Егор Весёлых подбадривал своих товарищей, весело покрикивал, но уже двое форвардов «Лесника» пробили по воротам с близкого расстояния, правда, мимо.

Трибуны следили за игрой молча, только изредка раздавались отдельные выкрики, просительные или требовательные.

Никто, кроме Шурика, не видел, конечно, как давненько нервничает, что-то шепчет, словно разговаривая сам с собой, дядя Коля. Он несколько раз погрозил кому-то кулаком и вдруг проговорил через плечо громко и обречённо:

— Шурик, я боюсь!

Тот и сам дрожал от неведомого страха и не сразу ответил:

— Чего вам бояться? Самое страшное позади.

— Я гол пропущу, Шурик!

— Вряд ли. Просто у вас в руках давно мяча не было.

Тем временем Комарик начал потихоньку пытаться прорваться к воротам, но игроки «Строителя» бдительно следили за ним и буквально не давали овладеть мячом. Однако по всему чувствовалось, что Комарик рано или поздно добьётся своего.

Егор Весёлых попробовал возглавить атаку, потерял мяч в середине поля, и в результате дяде Коле пришлось изрядно потрудиться.

Создавалось впечатление, что «Строителю» просто нет никакой необходимости выигрывать. Футболисты словно чувствовали себя болельщиками и с интересом ждали, когда в игру вступит их необыкновенный вратарь, и вроде бы всей душой желали пенальти в свои ворота.

Гадай не гадай, что и почему происходило на поле, но дядя Коля, как пишут в газетных отчетах, играл с полной отдачей. Шурик испуганно отмечал, что несколько раз дядя Коля почти ошибся.

Дотянулся до мяча и Комарик…

Поймав мяч, дядя Коля остался лежать.

— В чём дело? — испуганно спросил Шурик.

— Оказывается, я устал, — признался дядя Коля, — но это не беда. Встаём!

Натиск «Лесника» продолжался. Он был настолько яростен, что дядя Коля не имел возможности сообразить, как реагировать на тот или иной удар, а просто отражал, отражал, отражал…

Но вот наступила кульминация этого необычайного, редчайшего по напряжению и прямо-таки драматизму матча.