Дядя Митя — Айболит

— Дорогая Лисица, так называется спортивная радиоигра! В лесу прячется человек с радиосигналом, а другие его ищут!

— Батюшки! И это все? — Лисица огненным столбом стояла в черном окне. — Прощайте, милый доктор! Мы не забудем ваших советов и доброты! Я буду сиять вам с особой теплотой и нежностью — больше бедной Лисице отблагодарить нечем. Я расскажу друзьям о космическом ветеринаре дяде Мите как о самом великодушном человеке вашей планеты! Прощайте!

Огненный шар выплыл во двор, пронесся над тайгой и пропал вдали.

ЕДИНОРОГ НЕ ВЫБИРАЕТ ДОРОГ

Одним прекрасным утром во двор ветеринарной амбулатории завернул дедушка Хирон. Несмотря на одуряющую жару, он был в меховой шапке, надвинутой на глаза. Бывший умелый печник держал в руках дорожный указатель на длинном шесте.

— Чем прикажешь удружить, дедушка? — воскликнул, выйдя на крыльцо и щурясь от солнца, ветеринар. — Собака приболела? Так отпустите на пару деньков в тайгу!

Но дед Хирон таинственно огляделся и, приблизив лицо, зашептал скороговоркой:

— Тут, Дмитрий Сергеевич, нечистая сила объявилась! Людям боюсь сказать — вконец засмеют старого почетного специалиста по печам и думо… тьфу, дымоходам!

Старик выговаривал слова, сильно волнуясь и разматывая полотно, в которое замотал указатель.

— Да уже, кажется, перевелась эта сила в нашей области. — Дядя Митя посторонился, пропуская Хирона. — Забредайте, дедушка, в избу, рассказывайте по порядку.

— Все рассказать, так Кордон добрые люди не только обходить — облетать станут на дельтапланах за сто верст! — уже с порога напугал дедушка. Шапки старик не снял, чего ни разу не случалось с ним, а одним глазом кольнул из-под нее доктора. — Думаешь, зря махину эту придорожную пучил аж с околицы? Ты только глянь!

Дед решительно сдернул покрывало и отпрянул. Прямо на доктора глянула щетинистая голова с маленькими сливовыми глазками и огромным рогом на лбу. По обе стороны от головы были нарисованы цифры «1000».

— Во страхолюдина затесалась! — указал дед перстом и затрясся от возмущения. — Привидение, не иначе, образ пещерный! Обудни возвращаюсь из лесу, там у меня колоды пчелиные, а на дорожном щите харя эта курносая!

— Обычный дорожный указатель, требующий от водителей внимания на протяжении двух километров пути, — пояснил дядя Митя. — В том месте скот дорогу переходит.

— Оно еще и требует! — пуще прежнего вознегодовал дед Хирон и стащил шапку с мокрой лысины. — Оно, может, в лесах наших расплодилось в достатке, а ты, доктор ветеринарный, страж колхозного стада, и знать об том не знаешь!

— Не расплодилось, думаю, чудище в тайге, дедушка! — успокоил дядя Митя. — Климат уральский больно суров для такого зверя. Ведь тут изображен единорог мифический, теплолюбивый.

— Ну и трижды рожа отпетая! — выдохнул наконец дедушка Хирон, не без боязни трогая нарисованную голову. — На него живого наскочишь в темени — ноги-руки отнимутся! Я Клеопатре как сунул для пробы оказатель этот с рожей африканской — она сразу набок подломилась. Эдаким рогом цистерну железнодорожную запросто пропорешь! Ты только Фаине секрет не доверь — раззвонит по всему свету сельскому. Я-то знаю, парень, что насекомка Фая говорящая!

— Ладно, — согласился доктор, повеселевший после такого жуткого сообщения. — Только ведь на указателе раньше корова была намалевана.

— Про корову и мне ведомо! — воскликнул с досадой дедушка Хирон. — А кто же после чудище пристроил?

— Сейчас прежний портрет восстановим! — успокоил деда доктор. — Где-то у меня есть черная краска, мы ею телят метим при рождении!

Он взял кисть и нарисовал на круглом щите симпатичную корову.

— Вылитая моя Черемуха! — узнал, возрадовавшись, дед.

Старик немного потоптался, точно собираясь с силами, потом спросил неожиданно:

— Что-эт, Дмитрий Сергеевич, за страхолюдина у тебя в огороде намедни топталась с трубой какой-то на башке?

— И что там топталось? — весело-испуганно переспросил дядя Митя. — Вы, дедушка, видели, так скажите, не скрывайте!

— Специального подгляда не было, — тянул в сторону хитрый печник. — Маюсь ночами бессонницей, вдруг слышу: Клеопатра закричала изо всех козьих сил. Я бросился во двор. Батюшки-светы! Будто мамонт какой на огороде вырос из ледникового периода. Потом взвился, окаянный живот, к самым звездам!

— Нехорошо, дедушка! — посмеиваясь неизвестно чему, ответил дядя Митя. — Ты же знаешь, что мамонты не летают!

— Так-то оно так, кто спорит с наукой, — гнул свое глиняных дел мастер. — Да только стартовала мамонта с твоего участка, как с иродрома какого секретного! Вот эта голова и выхлестнулась с земли, какая на оказателе нарисована была. А может, сосед дорогой, гости к тебе ночные зачастили? Ты ведь у нас знаменитый ветеринарный врач — в России такого не сыскать!

— Так вы меня, дедушка Хирон, и в колдуны запишете! — дядя Митя укладывал вещи в походную кожаную сумку. — Напрасно. Мы, ветеринарные врачи и фельдшеры, всегда против ворожбы и колдовства боролись!