Дядя самых честных правил 4 (СИ)

Разумовский вложил мне в ладонь тяжёлую коробочку. Я опустил взгляд: золотая табакерка с крышкой, украшенной бриллиантами.

— Алексей Григорьевич, я не могу это принять.

— Нет-нет, даже не думайте отказываться. Считайте это подарком не от меня, а всех восхищённых вашим подвигом. Этого мало, чтобы вас отблагодарить по-настоящему, уж поверьте.

— Алексей Григорьевич…

— Никаких отказов! Ордена вы ещё получите, а табакерку можете смело пустить в дело.

Я усмехнулся. Ордена? Ага, догонят и ещё раз наградят.

— Зря сомневаетесь. Вы молоды, смелы, решительны — случай не приминет вернуть вас ко двору. А опала — это ерунда, уж поверьте мне.

В конце концов я согласился взять у него подарок. Оставлю на память об этой войне и как напоминание о неблагодарности монархов.

— Я хотел попросить вас об одолжении, Константин Платонович. Когда будете возвращаться к себе под Муром, загляните рядом с Можайском в моё имение Поречье и погостите там пару дней.

На мой вопросительный взгляд Разумовский улыбнулся.

— Поверьте, вам будет там крайне интересно и познавательно. Крайне!

Глава 17

Маскарад

Завтрак у Разумовского растянулся до самого обеда. Счастливые, однако, люди! Никуда не торопятся, неспешно беседуют, музицируют на клавесине, танцуют, некоторые удалились в беседку и принялись за карточную игру. В общем, мило, но слегка пресновато, на мой вкус. Я уже подумывал откланяться и собираться в обратный путь, но Разумовский не дал мне заскучать.

— Ах, вот где спрятался наш герой! — он подошёл ко мне вместе с той девицей, которую я заметил за столом. — Екатерина Романовна, разрешите вам представить капитана Урусова Константина Платоновича. Моего друга и замечательного офицера.

Я учтиво поклонился и поцеловал ей руку.

— Княгиня Дашкова Екатерина Романовна, жена князя Михаила Ивановича.

Она, чуть смущаясь, присела в реверансе.

— Думаю, вы найдёте общие темы для беседы. Екатерина Романовна весьма интересуется деланной магией.

Разумовский хитро улыбнулся и сбежал, оставив нас вдвоём. Я с сомнением посмотрел на Дашкову. Лет шестнадцать-семнадцать, не больше, недавно замужем, судя по всему. Какая деланная магия, о чём вы?! Больше чем уверен, что интерес не выходит за «ах, как это удивительно», «ох, покажите вашу волшебную палочку», «научите меня делать фонтан из искр». Были у меня в Париже подобные девицы, для которых деланная магия сводилась к аналогу фейерверков. Надо вежливо попрощаться и ехать домой.

— Константин Платонович, скажите. — Карие глаза Дашковой смотрели на меня с предельной серьёзностью. — Вы умеете делать связки из четырёх Знаков?

— Не вижу никакой сложности, сударыня.

— А как вы балансируете потоки эфира, чтобы связка не распадалась на пары? Для трёх Знаков…

— Балансировка при числе больше трёх не требуется. Вместо неё используют векторные цепи. Вся связка как бы подвешивается на них, выстраиваясь в рабочий контур.

Дашкова прикусила губу и подняла взгляд к небу, видимо, представляя конструкцию в уме. Помолчала несколько секунд и дёрнула головой.

— Нет, не могу понять. Константин Платонович, будет большой дерзостью, если я попрошу вас нарисовать пример?

Кажется, я в ней ошибся. Кое-что про деланную магию она знает и жаждет увидеть вовсе не фокусы. Знания, конечно, на уровне второго года обучения, но для России это очень много.

— Не вижу никаких препятствий, Екатерина Романовна.

— Я сейчас прикажу принести вам перо и бумагу…

— Зачем? Деланную магию лучше показывать на реальном примере.

За время разговора мы слегка удалились от остальных гостей, и можно было чуть-чуть поиграть эфиром, не привлекая излишнего внимания. Я отвернул полу камзола, вытащил small wand из кобуры и в несколько росчерков нарисовал четвёрку Знаков.

— Смотрите: векторная цепь будто нитка, на которую нанизываются символы. Представьте, что это крупные камни, из которых вы собираете ожерелье. Один за другим, последовательно, в конце замыкая контур на самого себя, чтобы конструкция не рассыпалась.

В глазах Дашковой разгорелся настоящий огонь любопытства. Она засыпала меня вопросами, на удивление толковыми. Чувствовалось, что знания почерпнуты из книг, причём, я даже догадываюсь, из каких именно. А вот с практикой у неё дело обстояло плохо — базовые вещи умела, но крайне неуверенно.

— Сударыня, вы меня удивили. Откуда такой интерес к деланной магии?

Она еле заметно вздохнула.

— Я не унаследовала отцовский Талант, Константин Платонович. А в современном мире обойтись без магии невозможно.

— Кто был вашим учителем?

Дашкова покраснела, смутилась и потупилась.

— Никто. Отец не одобряет деланной магии, считая её уделом низких сословий. Я училась сама, по книгам.

— И видеть эфир?!

— Да, — она смутилась ещё сильнее.

— Екатерина Романовна, позвольте выказать вам моё восхищение. Вы настоящий уникум! Немногие могут похвастаться таким редким упорством и силой воли.

— Ах, не смущайте меня! У моего отца огромная библиотека с сотней трудов по деланной магии. Любой, кто затруднил бы себя чтением, в состоянии научиться.

— Простите за бестактный вопрос, а кто ваш отец?