Дядя самых честных правил 5

Мёртвый поручик, ни разу не ошибившись, вывел нас из особняка. Последние шаги мы почти бежали, подгоняемые дымом и гарью. И едва выскочили на улицу, позади завыло пламя, охватившее проклятый дом. Особняк вспыхнул как спичка, пропитанный колдовским пламенем, смешанным с эфиром.

Глава 16 Диван

Горящий особняк дышал страшным жаром, заставляя отойти на другую сторону улицы.

— Аксинья! Аксиньюшка!

К нам подбежал расхристанный мужичок. Подхватил девушку, которую вынес Киж, и прижал к себе.

— Аксиньюшка! Живая!

Тютчев, пошатываясь, опёрся рукой о стену дома и закашлялся. Где-то рядом яростно забил колокол, оповещая о пожаре, послышались крики и топот ног.

— Воду! Воду тащите! — истерично орал кто-то. — Спасайте дом!

Без толку! Особняк уже точно не спасти, тут соседние дома надо заливать, чтобы огонь не перекинулся.

Киж поддержал меня под локоть и потянул в сторону.

— Пойдёмте, Константин Платонович. Нечего нам тут делать, вопросы лишние будут.

Я был с ним полностью согласен и поспешил уйти подальше вслед за мертвецом.

— Где мы вообще, Дмитрий Иванович?

— На Лубянке. Вам помочь? Вы не ранены?

— Нормально, — я вырвал локоть из пальцев Кижа. — А вот одеться бы не помешало.

Бегать по ночной Москве с голым торсом не слишком радовало. Пусть летняя ночь и тёплая, только дворянину в таком виде совершенно неуместно появляться на улице. Не поймут-с!

— У меня тут рядом лошади, — обрадовал Киж, — сейчас придумаем что-нибудь с вашей одеждой.

* * *

Бодрой рысью мы ехали обратно на постоялый двор. Я замотался в шерстяной клетчатый плед, который притащил Киж, и со стороны выглядел как дикий горец с Авалона. Редкие прохожие косились на меня словно на чёрта, прижимались к стенам домов и часто крестились.

— Простите, Константин Платонович, что задержался. Пока уложил тех троих, вас уже увезли. Пока нашёл этот особняк…

— Пустое, не за что извиняться, Дмитрий Иванович. Ты появился как раз вовремя.

Киж помолчал, хмурясь и косясь на меня, а затем заявил:

— Вы меня простите, Константин Платонович, но что-то вы не так делаете. Как вас оглушили…

— Знаю. Опростоволосился, будто мальчишка, можешь не напоминать. Позорище, да и только.

— Я не это имел в виду, — Киж покачал головой. — Вас взяли как обычного человека. Но у вас же Талант имеется! И не слабее, чем был у Василия Фёдоровича, а может, и посильнее будет. Но вы совершенно не умеете им пользоваться.

Мертвец бросил на меня вопросительный взгляд.

— Понимаете, о чём я говорю? Я несколько раз видел, как вашего дядю пытались облить водой. Неважно, нарочно или случайно, — ни одна капля на него не попала. А уж ударить его так и вовсе никто не смел. Даже во сне Талант защищал Василия Фёдоровича! Мне кажется, Константин Платонович, что покойная испанка вас обманула. Не знаю, насколько хорошо она вас учила биться на дуэли, но вот защиту специально утаила.

Возразить было нечем. Я и сам чувствовал, что уроки Диего были какими-то однобокими. Да, атакующим заклятьям она выучила меня на отлично, но вот защита и другие полезные умения остались на нуле. Полагаю, она специально не обучала множеству приёмов, чтобы легче было разделаться со мной в случае необходимости. Вот и ловит ворон Анубис, а я вместе с ним щёлкаю клювом, вместо того чтобы всегда быть настороже.

— Вам нужен нормальный наставник, Константин Платонович.

— Где я тебе его возьму? — я огрызнулся, поддавшись накатившему раздражению. Но сумел погасить гнев и примирительно добавил: — Твоя правда, Дмитрий Иванович. Вернёмся в Злобино, поговорю с Марьей Алексевной, может, она что-нибудь подскажет.

Тем более что княгиня уже ищет наставницу для Ксюшки. Пусть заодно найдёт и какого-нибудь серьёзного дядечку для меня. За деньгами дело не станет, главное — чтобы выдрессировал меня и Анубиса с гарантией.

* * *

На постоялый двор мы вернулись под утро. В большом зале на первом этаже догуливала компания купцов средней руки, да в углу шлёпали по столу картами несколько офицеров. На нас с Кижом никто внимания не обратил, и мы проскользнули к лестнице. На втором этаже, в том самом месте, где на нас напали, остались явные следы побоища. Обугленная дырка в деревянной стене, видимо от выстрела. Следы крови на полу были едва затёрты, а на стенах остались тёмные разводы.

— Я их прям тут положил. — Лицо у Кижа стало довольное, будто у сытого кота. — «Огнебой» в руке, я вам скажу, это бесподобно! Всегда с собой, доставать не надо, прицеливаться элементарно. В цель бьёт без промаха и осечек!

— А это, — я указал на дырку, — не промах?

— Насквозь руку прострелил, — осклабился Киж.

Отперев дверь, мы вошли в наши комнаты и зажгли свет.

— Ёшки-матрёшки! Дмитрий Иванович, ты посмотри! А нас, похоже, обокрали.

Нашего багажа на месте не было. Ни одного саквояжа, ни шпаги, ни одежды в шкафу.

— Та-а-ак. — Глаза мертвеца сузились. — Отойдите, Константин Платонович, мне надо принюхаться. Не беспокойтесь, найдём воров. Я их наизнанку выверну!

— Погоди, Дмитрий Иванович, успеешь на след встать. Пойдём-ка, навестим хозяина этого заведения.